— А ты писала, что заходила…
— Не хотела тебя расстраивать.
Он примерил штатское, но все оказалось мало — такой он стал широкий, совсем взрослый.
— Ничего, еще денька два придется руку от козырька не отпускать…
— Ты куда, Коля?
— К Наде… Надо же поговорить.
— А ты адрес знаешь?
— Конечно.
— Она переехала, Коля…
— Куда?
— Не знаю.
— Маруся Шлова, наверное, знает.
— Маруся на Енисее..
— Лена…
— Она в отпуске.
— Женя Раева…
— Она замужем…
— Женя?
— Надя…
Взяла и выпалила. Сразу. Зачем в прятки с родным сыном играть. Он у меня взрослый, солдат. Переживать, конечно, будет. Любит он Надю… Пройдет со временем. Другую встретит… В общем — сказала, значит, сказала.
— Давно?
— Не знаю.
— А он кто?
— Не знаю. Женя Раева говорила, какой-то студент или аспирант.
— Надя у него живет?
— Не знаю, сынок. Да и тебе не к чему знать. Что было, то было…
— Я найду ее. Пойду на часовой…
— Она там больше не работает…
— Все равно найду.
— А зачем? Только себя травить, да и ей, наверное, неприятно будет.
Он расстегнул воротничок у гимнастерки. Еще раз умылся. Снял сапоги. Лег на кушетку. Встал, снял гимнастерку и попросил:
— Давай я тебе помогу порядок навести!
Все делал ловко, быстро. И мы разговаривали, разговаривали.
— Армейская жизнь, мам, совсем другая. Забот штатских нет никаких — есть приготовят, обувью, одеждой обеспечат, спать уложат. Хочешь не хочешь, уложат. А скорее всего хочешь. Натопаешься за день. Платок носовой и тот приготовлен. Но уж зато не ленись, смотри в оба…
— У нас отбельную новую пустили. Володя Карасев в ней теперь мастером. Диплом недавно получил.
— А как Женя Раева? Выросла или все такой же недомерок?
— Не узнаешь. Красивая стала. Видная.
— А где Димка Коротков? Все там?
— Важный стал. «Запорожца» купил. Смех, право. Хотел отца прокатить, а он еще больше растолстел. Димка говорит: «Поедем, папа, я тебя к тете Варе отвезу». А он ему: «Спасибо, Димочка. Влезть-то я как-нибудь влезу, а обратно ты меня из своей жестянки будешь ложкой вычерпывать, как холодец».
— Так и не поехал?
— Поехал. Ничего, вылез… У Лютовых бабушку наградили… Жила себе, жила, никто не знал, а она, оказывается, героиня. В гражданскую войну…
— Ай да бабушка! А где Леночка Шапошникова?
— В отпуске,
— Где?
— В Крыму где-то.
— Когда вернется?
— Не знаю… Можно позвонить. У них теперь телефон.
— Я просто так… А ты номер знаешь?
— Записан. Хочешь, я спущусь вниз и позвоню…
— Не надо… Сходи…
Когда я возвратилась, он стоял на столе и вытирал с люстры пыль.
Как он обрадовался, что Леночка уже вернулась из Крыма и сейчас придет!
— Ты молодец, мама. Ты у меня просто гений!
Я понимала, что дело не в Леночке, он хочет от нее узнать про Надю.
— Давай, мама, скорее. Сейчас Леночка придет! Леночка.
Леночка пришла очень скоро. Николай посмотрел на нее и засмеялся. Она даже обиделась.
— Это ты?
— Ну, я.
— Леночка?
— Я, я…
— Нет, это не ты! Это кинозвезда из Голливуда…
На Леночке была юбка колоколом, с крупными поперечными полосами: оранжевая, синяя, красная. Туфли на гвоздиках, кофточка белоснежная. А прическа! Как только девчонки их делают? Руки, лицо загорелые — бронзовые.
— Нет, это не ты! Ты же красавица стала, Ленка.
Она засмеялась, не зубы — жемчуг.
— Говорят… И ты ничего себе парень!
— Нет, нет… Мама, кого это ты впустила?
А глаза у Коли грустные, и Леночка, чудесная девочка, заметила, но виду не подала.
— Вырос! Совсем дылда! Невежа! Даже здравствуй не сказал. Мог бы и поцеловать!..
— Да я с удовольствием.
— То-то же… Учти, только сегодня разрешаю. Завтра не позволю. Обрадовался, леший. Пусти… Я сейчас Лешу Телегина встретила.
— Что ты! Сказала ему?
— Придет. Немедленно. Забегу, говорит, к Димке, мы на его драндулете в гастроном смотаемся и прикатим.
Тут мое сердце хозяйки не выдержало:
— Это совсем уже не к чему. У нас у самих все найдется.
— А мы смешаем, тетя Катя, ваше с нашим, и будет больше…
Только за стол сели, только Леша Телегин, тамада, начал тост произносить, открылась дверь и вошел народный артист Советского Союза Андрей Александрович. Он под нами живет.
— Милый Коленька! Я не ошибся. Слышу, у вас веселье. Ну, думаю, не иначе, как ты домой пришел. Нет, нет… Не могу, нет времени… Ах, какой тут цветник… Годков бы десять сбросить…