Он подумал: «Ага! Контрабанда!» — и со счастливым чувством, и надеждой на будущее он аккуратно прикрыл окно и лег обратно в постель.
* * *
Питание в поместье было обильным и роскошным, и вполне возможно включало все на свете, что могло перевариться в желудке. Ваймс достаточно пожил на свете, чтобы знать о том, что старший персонал забирает остатки еды себе, поэтому всегда старался, чтобы остатки были в достатке. Помня об этом, он положил себе большой кусок окуня и съел все с тарелки, включая четыре кусочка поджаренного бекона. Сибилла только поцокала языком, и Ваймс оправдался, что у него отпуск, а в отпуске можно делать все, чего нельзя делать в обычные дни, заставив Сибиллу добавить, что это включает расследования. К этому Сэм был готов, поэтому ответил, что понимает это и именно поэтому собирается отправиться на прогулку в центр деревни, чтобы поведать о своих подозрениях местному полицейскому, и прихватить с собой на прогулку Сэма-младшего.
Сибилла сдалась, но по тону, которым она попросила захватить Вилликинса, было ясно, что она не верит ни единому слову.
Эта иная грань его жены озадачивала Сэма до глубины души. Сибилла с равной силой верила, что Шнобби Шноббс хороший полицейский, хотя и является не ограненным бриллиантом, и что Ваймсу будет безопаснее в компании того, кто никогда не выходит из дома без уличного арсенала оружия, и кто однажды открыл пивную бутылку чужими зубами. Это верно, но только отчасти.
Сэм услышал звон дверного колокольчика, потом как слуга открыл парадную дверь, последовавшее за этим приглушенный разговор и чьи-то шаги на гравийной дорожке, ведущей вокруг дома к черному ходу поместья. Это было неважно, просто белый шум, и тихое появление лакея, который о чем-то пошептался с леди Сибиллой относился к той же категории.
Он расслышал, как супруга ответила:
— Что-что? Ну что ж, полагаю, лучше впустить его, — затем внезапно привлекла внимание Ваймса, обратившись к нему: — Пришел местный полицейский. Ты не мог бы принять его в кабинете? Полицейские никогда не вытирают ноги качественно, особенно ты, Сэм.
Ваймс еще ни разу не был в кабинете. Похоже, в поместье было бесконечное число комнат. Получив указание от очередной отвернувшейся к стене горничной, Ваймс ухитрился прибыть на место за несколько секунд до местного копа, сопровождаемого лакеем, судя по лицу которого можно было представить, что он несет на вытянутой руке дохлую крысу. По крайней мере со всей очевидностью это был именно местный коп: он выглядел как местный коп, сын другого местного копа. Ему было лет семнадцать и от него пахло свиньями. Парень встал там, где ему указал лакей и уставился на Ваймса.
Спустя некоторое время Ваймс спросил:
— Чем могу помочь, офицер?
Юноша моргнул.
— Э… Я обращаюсь к сэру Сэмюэлю Ваймсу?
— С кем имею дело?
Данный вопрос застал молодого человека врасплох, поэтому Ваймс спустя какое-то время сжалился над ним и сказал:
— Послушай, сынок, по правилам следует сперва представиться, а потом уточнить, что я - это я, чтобы вести беседу. И все же, я так и не знаю, кто ты. Ты, как я вижу, не носишь форму, и не предъявляешь мне жетон или удостоверение. И на тебе нет форменного шлема. Тем не менее, чтобы закончить это странное интервью, я заключу, что ты старший констебль этой деревни. Так, как твое имя?
— Э, Апшот, сэр. Фини Апшот[30]… э, старший констебль Апшот?
Ваймс почувствовал стыд за свое поведение, но это дитя пыталось выдавать себя за полицейского, а над этим казусом рассмеялся бы даже Шнобби Шноббс.
Вслух Сэм ответил:
— Ну что же, старший констебль Апшот, я сэр Сэмюэль Ваймс, помимо всего прочего, и как раз думал о том, чтобы с вами побеседовать.
— Э, это здорово, сэр, потому что я как раз думал о том, чтобы вас арестовать по подозрению в убийстве деревенского кузнеца Джетро Джефферсона.
Ваймс и бровью не повел: «И что мне делать? А ничего. Вот так. У меня есть право хранить молчание. Я говорил это сотням людей, уверенный, что все это полная мура, но в одном я точно уверен - я и пальцем не тронул треклятого кузнеца, кроме как преподал ему один поучительный урок. Так что будет занимательно выслушать от этого маленького хама, почему он уверен, что может схватить меня за шиворот».
Коп должен постоянно учиться, и Ваймс многое узнал от лорда Ветинари, что не следует реагировать на какие-либо комментарии или ситуации, пока не решишь конкретно, что собираешься предпринять. Это позволяло избежать двух вещей: действий или слов невпопад, и в то же время - заставляло нервничать других.