— Смотри ещё внимательней.
— Я что-то вижу, но не могу понять, что. Что-то равнодушное ко всему, что-то неотвратимое, если его выпустить наружу, что-то древнее и могущественное, — в голосе девочки звучало замешательство.
— Ты всё та же маленькая девочка, которую я когда-то нашёл. Маленькая, неопытная, добрая, наивная. Ты смотришь на свою полную противоположность. Он твой антипод.
— Так он… — потрясённо сказала девочка.
— Да, именно так. Тут ему ничего не угрожает, само это место будет защищать его, как верный слуга своего господина. Это ещё одна причина, почему я отказал тебе. Когда он станет достаточно силён, то сможет полностью покорить это место, а не только этот маленький осколок.
— Ты ведь присмотришь за ним? — с мольбой посмотрела на мужчину Серафал.
— Маленькая шантажистка. Хорошо, будь по-твоему, но больше ничего не проси! — грозно сверкнул он глазами в сторону мелкой паршивки.
— Ура! — обняла она его. — Исе, ты лучший!
— Пошли, Серые Пустоши не принимают живых. Наше время уже на исходе.
— Угу. Дай только с братиком попрощаюсь, — она подбежала к лежащему и, ухватив за плечи, начала его трясти. Парень медленно, словно нехотя, начал поднимать веки, они дрогнули раз, другой, третий. Наконец парень поднял мутные синие глаза на девочку, которая, похоже, искренне этому обрадовалась.
— Пока, братик, — улыбнулась она ему, — я ещё вернусь к тебе. Не скучай!
С этими словами она быстро побежала к терпеливо ожидавшему её мужчине, а парень вновь закрыл глаза, провалившись в беспамятство.
Акатош наблюдал за своим творением. Воистину, это был самый рискованный, но и самый удачный эксперимент, на подготовку которого было потрачено не одно столетие. Пришлось даже пожертвовать одним из своих самых первых творений, но он не жалел об этом, ведь результат того стоил. Акатош по праву гордился проделанной работой, но это было только начало. Впереди было ещё много забот, многое требовало личного контроля.
Конечно, не всё пошло по плану, но и так было неплохо. Акатошу до сих пор не верилось, что смертная душа смогла выжить после слияния с драконьей сущностью. И не просто выжить, а взять над драконом верх и начать его поглощение. Конечно, душа этого человека была сильной, весьма сильной, можно даже сказать, уникальной, но не настолько же. Однако факты упрямо доказывали обратное.
Это было, как минимум, необычно и от того ещё более интригующе, именно это заставило его усилить контроль за подопытным, следить за каждым его шагом. Конечной целью было создание оружия, мощного, послушного — и уникального. В случае провала на новый эксперимент не хватило бы времени, да и другие боги не позволили бы, вот и приходилось тратить драгоценное время на постоянное наблюдение за имеющимся образцом. Самое плохое, что могло случиться, — провал эксперимента, даже новый Кризис Обливиона не смог бы принести столько проблем. А именно это сейчас и происходило. Вот уже целый день эксперимент находился на грани провала.
Самое скверное, что Акатош ничего не мог с этим поделать. Он попытался было вмешаться, но получил настолько мощный ментальный удар, что несколько часов приходил в себя, по кускам собирая свою личность. Его эксперимент явно заинтересовал кого-то ещё, и этот кто-то имел ужасающую мощь даже по меркам самого Акатоша. Стоило тому только приблизиться к подопытному, как неизвестная сила выставляла непроходимый заслон. Акатош бился в бессильной ярости: больше всего гордость сильнейшего из эйдра уязвляло то, что он даже не мог понять, кто ему противостоит.
А меж тем подопытный всё ближе подходил к грани саморазрушения, раз за разом изменяя конструкт души. Акатош видел, как каналы жизненной энергии менялись, то становясь толще, то разрушаясь, он видел, как трещат скрепы, поставленные на душу подопытного. Любой другой от такого был бы уже мёртв, но не его гордость — не его эксперимент. Тот упорно цеплялся за жизнь.
Неожиданно все изменения прекратились. В тот же момент давление ужасающей силы пропало вместе со своим обладателем, и Акатошу оставалось только гадать, кто и зачем тут был. Подопытный стабилизировался, вот только на то, что получилось в итоге, Акатош никак не рассчитывал. У него не было достойного ответа на такой удар судьбы, и это было плохо. Убедившись, что подопытному больше ничего не угрожает, Акатош поспешил в своё измерение. Ему нужно было обдумать увиденное и решить, что делать дальше.
Открыв глаза и увидев мешанину разных цветов и линий, я как-то сразу понял, что передо мной лицо какой-то альтмерки, показавшейся мне почему-то смутно знакомой, но вот понять, почему, я не смог. Попробовав вспомнить, что произошло, я не добился ничего, кроме резкой головной боли и пары размытых и ничего не говорящих мне образов. Где я, собственно говоря? И… кто я такой? Последний вопрос поразил меня, словно гром среди ясного неба. Отсутствие самоидентификации, с ума сойти можно. Решив не спешить, я закрыл глаза и подумал. Естественно, не придумал ничего умнее, чем попытаться вспомнить своё прошлое.