— И что плохого в лаптях? В северных территориях Франкии, к примеру, в деревянных башмаках чернь постоянно ходит и, как табун подкованных лошадей, стучит нещадно по городской мостовой, а у нас лапти никакого шума не производят. Ладно, это лирика. Давай ближе к теме, — продолжил я. — Я вот набросал план, и Поляндия в нём стоит пока на первом месте.
— Полностью согласен, — кивнул управляющий. — Мы даже можем сэкономить и возить туда товар со смоленских складов, оставив покупку типографий и прочее производства на потом.
— Именно так! — я одобрительно поднял указательный палец, хваля кивком Бессонова, поскольку он сразу догадался о том, о чём сам размышлял целый вечер. — Следующие на очереди: Франкия и Арелат. В первом государстве планирую опереться на дружественный нам банк Vertrouwen, а во втором попытаюсь использовать положение родственника правящей династии. Затем можно заняться и другими европейскими державами.
— Осмелюсь посоветовать создать в каждой стране по отдельному торговому дому, дабы сразу на местах как можно быстрее реагировать на изменения.
— Так и будет. Вот только опять возникает вопрос о надёжных людях. Думаю снова обратиться к барону Верёвкину и воспользоваться агентами, которых он рано или поздно и без того зашлёт в западные государства.
— Даже если они сейчас и не готовы выполнять секретные миссии, то это вариант всё равно лучше, чем просто нанимать прямо с европейских улиц, — поддакнул Бессонов.
Я взял с рабочего стола несколько листов.
— Вот план действий. Вам следует ознакомиться и потом обсудить с бароном. Мне сейчас этим заниматься недосуг, поскольку ожидаю насыщенные на события дни. После бала переговорю с управляющим Янсеном по поводу Франкии и с императрицей насчёт Арелата. От вас же буду ожидать готовых решений по действию в Поляндии.
Ерофей Дмитриевич откланялся, а я позвал лакея, дабы он достал из шкафа мой мундир и почистил его. Вот совершенно не вовремя эти все торжества.
***
Елена Седьмая придирчиво осмотрела меня со всех сторон и почти удовлетворённо кивнула:
— Вы, принц, конечно же, и не подумали, а мы просто позабыли из-за множества дел, что вам пора новый парадный мундир шить. Вот тут немного жмёт, и вот здесь тесновато, — слегка проведя рукой промолвила императрица. — Хорошо хоть, что ваши кузены с кузинами будут на балу, и внимание многих на них обращено станет.
— Насколько я помню, лишь старшего кузена планировалось вывести в свет на бале в честь праздника урожая.
— Вы сами говаривали принц, что не следует мёртвой хваткой держаться за устаревшие традиции, — ухмыльнулась маман. — «Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними». Так, кажется?
Я лишь хмуро кивнул, поскольку крыть оказалось нечем.
— Этот бал внеурочный, так что открывать его танцем, как это вы делали на прошедшем юбилейном, не требуется. А вот пребывать рядом с нами следует.
Я опять хмуро кивнул.
— У вас же, принц, никаких наград нет? Или вы себе что-то да начеканили? — продолжала ухмыляться императрица.
— Это забота о лейб-гвардейцах, — как можно равнодушнее ответил я. — Зачем мне самого себя награждать? Самолюбие тешить? За меня говорят дела.
— Если бы только дела. Вы сами виноваты, что так активно выступали против этой победоносной войны. Теперь это известно последнему шляхтичу…
Не видя смысла что-то отвечать, я промолчал.
— Идите, принц! И не забудьте, что за час до начала вы должны быть возле наших покоев.
Выйдя от императрицы, я переоделся и решил направиться к Шаликовым. По коридорам и лестницам сновало множество слуг и дворян. Все были заняты и взволнованны, так что на меня мало кто обращал внимания.
— Пётр Ипполитович ушёл как часа два назад, — произнесла Вольга Кирилловна после взаимных приветствий. — Он места себе не находил, желая оказаться поближе к поляндским коням.
— Не удивлён, — уголками губ улыбнулся я. — Даже наоборот, недоумевал, что князь так долго терпел.
Я хотел и дальше продолжить шутить, но видя расстроенную молодую женщину, сдержался.
— Жаль, что среди прибывших нет брата, — произнесла Ника, и мне снова покалась, что она подразумевает совсем другого человека.
— Мне кажется, что здесь собраны, как правило, не действительно храбро сражавшиеся, а те, кто наиболее лоялен к Августу Девятому, — сделал я предположение.
— Ты так думаешь? — несказанно удивилась девушка.
— Варианта не вижу. Зачем ляхам награждать других?
— Известно, сколько дней продлится бал? — задала более насущный вопрос Ника.