— Простите, маман! — кинулся я в ноги, искренне поразившись такому изменению поведения родительницы этого тела. — Не со зла... Лишь шалости ради...
Чуть ли не битый час успокаивал. Да, нехорошо вышло. Правда, о Марфе я действительно подумал. Уж лучше с ней, чем неизвестно с кем. Хотя, конечно, всё это глупости.
До бала оставалось три месяца, так что мне пришлось забросить личное обучение лейб-гвардии, которая доросла до штатной численности гвардейской роты, в сто пятьдесят человек. Жаль, я хотел уже разделить их на две полуроты, — пехоту и кавалерию, — и начать профильное, так сказать, обучение.
Чем же я теперь занялся? Танцами! Грёбаными танцами! Мне надо было выучить не менее десяти танцев за три месяца, то есть по одному танцу в неделю. Надо ли говорить, что это казалось пострашнее войны? В прежней жизни я танцевал как корова на льду, так что ничего хорошего от подергивания ног под музыку не ожидал.
Я опять недооценил свою приёмную матушку, — она заранее выписала учителя танцев из Арелата, и теперь этот бургундец капал мне на темечко каждый день. «Хотя бы язык подучу», — подумал я, уподобляясь тому петуху, который с сомнением рванул за курицей.
То, что происходило в последующие дни, было похоже на плохой сон новобранца: утренний подъём, завтрак, танцы, полдник, танцы, обед. Вечером позволялось заниматься верховой ездой. Ну а потом — отбой. Уж лучше два курса молодого бойца пройти подряд, чем то, чем я занимался в последние месяцы лета. И так почти каждый день, кроме выходных, когда приходилось просиживать с церемониймейстером и заучивать имена, фамилии, титулы наиболее влиятельных дворян Империи, а заодно и правила этикета.
Я и не знал (да и откуда?!), что на балах положено танцевать лишь в перчатках. Вроде бы бред, но, как и устав, это писано, если так можно сказать, кровью. В бальных залах всегда душно от скопления людей и горящих свечей. В духоте людям свойственно потеть, так что перчатки, — это не пижонство, а средство гигиены. Касаться влажной ладонью потных тел... Брр... Каждая танцующая представительница женского пола в обязательном порядке носит на руке блокнотик, куда записывает имена пригласивших её мужчин с указанием очередности. О том, что более двух раз приглашать одну женщину нельзя, я уже говорил. Кстати, два танца подряд с одной, — тоже прямой путь к ненужным слухам.
Ну и как вишенка на торте вот вам один интересный момент: если девушка хочет танцевать с кем-то более двух раз, то она на балу носит вуаль, а платье выбирает такое, чтобы отстёгивалась (или пристёгивалась) верхняя юбка, и можно уже четыре раза с понравившимся мужчиной протанцевать. В этом случае все делают вид, что ничего не видят. Кстати, вдовам, даже молодым, на балах танцевать не пристало, и они в вуалях тоже ходят, дабы на них пальцами не показывали.
Ранее на подобные танцульки допускались лишь дворяне, а низшие сословия, каждое по отдельности, устраивали танцы в городских залах. Лишь десять лет назад Прокопий Второй, наслушавшись рассказов своей жены об обычаях её страны, разрешил на дворянских балах в честь Праздника урожая ограниченное присутствие и незнатных, за что прослыл большим реформатором. Петра Первого на вас нет! До сих пор поговаривают, что его (Прокопия Второго, конечно) за это решение и убили ревнители древних обычаев. Бред, конечно, но кое-кто верит.
Злые языки давно заметили, что через девять месяцев после каждого бала в честь Дня урожая отмечается повышенная рождаемость и, странное дело, многие из младенцев не похожи на своих отцов. Дошло до того, что детей, рождённых на стыке июня и июля, называют, — урожайными. (Хорошо, хоть не детьми кукурузы!) Понятно, что мужья это просекли и, начиная с августа, активно вспоминают про супружеский долг. Майских детей из-за этого прозвали предусмотрительными. Весёлый народ здесь живёт! Кстати, старший сын Елены Седьмой родился в апреле, двенадцатого числа. Суперпредусмотрительный ребёнок!
***
В сентябре на городских улицах стало заметно больше карет. Такое впечатление, что в столицу начинают съезжаться дворяне со всей Империи. И каждый из них почему-то считает, что имеет право на пригласительный билет. Наивные люди! Как мне рассказал граф Дюнтен, почти половина уезжают без заветного бумажного прямоугольника. Ну да, дворец не резиновый, и даже при всём желании в него не поместятся все, тем более, что пройти по одному пригласительному могут четыре человека: оба родителя и двое детей.
Кстати, именно по этой причине граф Аврелий Дибич, новый министр двора, заходил ко мне и спрашивал, не разрешу ли я воспользоваться спальней, что принадлежала Анне. Дескать, на время проведения двухдневного бала семьям многих вельмож не хватает гостиных покоев. На что я в шутку ответил: «Разрешить могу, но с условием, что их дочерям придётся спать со мной», и тут же осёкся, поскольку граф сказал, что многие согласятся, да ещё и подарков пришлют целый воз. После такого я дал себе зарок ни с кем ни-ни.