— Ты что здесь забыл, бичо?
— Я его сына побил, вот и пришел повиниться. Я не знал чей это сын, — постарался я ответить, запинаясь.
— Повинился? Ну тогда дуй отсюда, пионер-герой, твою мать!
Я не замедлил смыться. По дороге домой купил бутылку кагора — снять стресс. Хотя, особых переживаний не испытывал. В какой-то мере я даже спас Бухарина от унижений и страхов.
(Смертный приговор Бухарину был вынесен на основании решения комиссии, которую возглавлял Микоян, членами комиссии из 35 человек были также Л. П. Берия, Н. И. Ежов, Н. С. Хрущёв. Поскольку Ленин в письме канцлеру Веймарской республики в 1922 году называл Бухарина своим сыном, то в комиссию были включены Н. К. Крупская и М. И. Ульянова. Впоследствии были репрессированы А. И. Икрамов, И. М. Варейкис, В. Я. Чубарь, С. В. Косиор, П. П. Постышев и другие — половина членов комиссии[45][46]. Ходатайство о помиловании было отклонено, и через два дня он был расстрелян на полигоне «Коммунарка» Московской области и похоронен там же.)
На другой день меня вызвала к себе Надежда Константиновна.
— Я разговаривала с профессором твоих курсов, — сказала она, протягивая ладошку для обязательного массажа по точечной методике, — он очень доволен твоими успехами. Говорит, будто ты вундеркинд, это означает — одаренный. И что с такими успехами ты сможешь не просто в университет поступить, но и сразу на второй курс. Я очень довольно и в Наркомпроссе довольны, мы решили повысить тебе стипендию народную.
Дождавшись моей искренней благодарности, Крупская продолжила:
— Ты вчера был свидетелем ужасной смерти Бухарина. Такой человек погиб. Надорвался! Всего себя отдал партии! Тебя хотел заместитель Менжинского — Ягода допросить, сам Сталин запретил, сказал, что он лично присутствовал при смерти своего товарища и нечего мальчика впутывать во взрослые дела!
«Ну спасибо! — подумал я. — Это тебе зачтется, хитрый Коба!»
Домой я шагал по холодку и весело, перебирая в голове карательных руководителей:
Ф. Э. Дзержинский — умер от сердечного приступа в 1926 г.
Г. К. Орджоникидзе — застрелился в 1937 г. (позднее жена и двое братьев осуждены, старший брат расстрелян).
Я. Х. Петерс — расстрелян в 1938 г. как контрреволюционер (жена посажена на 10 лет).
И. К. Ксенофонтов — умер в 1926 от язвы желудка.
Д. Г. Евсеев — умер в 1942 г. от болезни в Ташкенте.
К. А. Петерсон — умер в 1926 г. от туберкулёза.
В. К. Аверин — в 1938 году осуждён на 8 лет, в 1945 г. после освобождения убит неизвестным.
Н. А. Жиделев — не осуждался, умер в 1950 г.
В. А. Трифонов — расстрелян в 1938 г. как контрреволюционер.
В. Н. Васильевский — умер в 1957 г.
Мою гбешную считалку прервал женский окрик. Вот уж чего не ожидал — Татьяна Морозова лично явилась в Москву навестить своего блудного сына. Рядом с мамашей спешил мой, якобы брат, Алексей.
— Здравствуйте, матушка, — сказал я спокойно. — Как я рад вас снова обнять…
Глава 29
Сегодня проводил маму с братишкой. С удивлением осознал, что она меня по-настоящему любит. Казалось бы, полуживотное, отупевшая и неграмотная бабка, а надо же — любит сына старшего, переживает, слезами рубаху оросила, когда в дом зашли. На улице — стеснялась, такая вот деликатность деревенского человека, не привыкшего к открытости и многолюдью горожан.
А братишка какими глазами смотрел и все норовил тоже обнять, прижаться. А когда пошли погулять (мама отказалась), то все время за руку норовил держаться.
Вечером помянули Феденьку. Наверное тело тоже оказывает некое влияние на сознание, мне после рюмки самогона (Татьяна привезла с собой картофельный) захотелось, чтоб она погладила меня по голове. И она погладила!
С интересом я слушал и рассказы о том, как они устроились, какой дом с подворьем выделил им председатель по приказу Крупской, как хороша их новая корова — Пеструшка, сколько они закупили кур и гусе.