Демоны засмеялись. Причем сидящие за другими столиками тоже. Они пересказывали эту шутку своим соседям, проморгавшим, по всей видимости, одну из вершин демонического юмора. А я подумал: «Откуда он узнал?!» Мысль усиленно крутилась в моей голове, и я стал замечать, что то один, то другой демон перестают смеяться и косо смотрят на меня. Кто-то пихает соседа локтем и шепчет что-то на ухо. Всего пара минут, и уже никто не смеется, только зыркают на меня. Краем глаза замечаю, как демонесса за угловым столиком заерзала на стуле.
– Ха-аххах… – мой смех одиноко загулял по залу таверны. – Нечего было копаться в моей голове. Попались! – Смех снова наполнил зал, сидящие по бокам демоны так хлопнули меня по спине, что я едва не клюнул носом стол.
В общем веселье островком печали выделялась демонесса, обиженно поглядывающая на меня. В каждой шутке найдется обиженная сторона.
Дальше было еще много разговоров и смеха. Возможно, мы даже устроили потасовку или полноценный дебош. Этого я уже не помню. Надеюсь, мне было хотя бы весело, потому что демоническое бессмертие, как оказалось, бессильно против похмелья от демонического же пойла.
Условное утро встретило меня головной болью и легкой «трясучкой» организма, как от озноба. Да, условное утро. В Бездне вообще много условного, даже смерть.
Эта мысль немного подстегнула мой мыслительный процесс, и я вспомнил многое из рассказанного вчера тем демоном. Как его там? Крастом, Кастом… Ах да, Крайтом.
Тот факт, что бессмертие, к которому я уже немного привык, оказалось не панацеей даже в Бездне, расстраивал. Хотя я еще и не разменял век-другой, и не могу правильно понять цену бессмертия. Вот она страшилка для демонов – магия Духа, а не ладан, распятие и чего там еще они должны бояться? Какие-то неправильные демоны.
Но проблемы нужно решать по мере поступления, и только те, которые можно решить. Например, смертным при интоксикации нужно много пить. Желательно воды. Да и легкий завтрак из максимально знакомых продуктов будет не лишним.
Глава 11
Наконец-то
Сегодня моему ожиданию пришел конец. Сараш вошел в таверну как раз в то время, когда я уже закончил завтрак, и не важно, что было уже далеко за полдень. Когда встал – тогда и утро и, соответственно, завтрак. А с учетом здешнего отсутствия видимого отличия дня от ночи, такое шутливое для Земли отношение приобретало осмысленность и даже кое-какую серьезность.
Проведя Сараша в мою комнату, я стал ждать, не спеша задавать накопившиеся вопросы. Маг не стал медлить и сразу перешел к делу, явно не желая задерживаться здесь дольше необходимого.
– Давай сразу разберемся с судьбой той троицы, чтобы у тебя не было ненужных вопросов. Всем троим я сумел найти противников, которых они и вызвали на ранговые бои. Здоровому и крылатому не повезло, а тот, кого я забрал первым, сумел разделаться с противником. Так что с ними я закончил. Один получил Четвертый ранг, а два других окончательно подохли, избавив меня от каких-либо обязательств на свой счет, – Сараш прервался, наблюдая за моей реакцией. Мне она и самому было интересна. Было как-то… все равно. Три невольных попутчика оказались за бортом, причем двух из них растерзали акулы. Но они не были ни друзьями, ни товарищами, и я не находил в себе никаких эмоций, способных выразить мой интерес к их судьбам. Просто две невольные жертвы и один счастливчик.
– Хорошо, одной проблемой меньше. Хотя я и не думал, что для тебя они что-то значат. Двигаемся дальше. Я хочу посмотреть, на что ты вообще годишься, раньше было не до этого.
– Что от меня требуется?
– Стоять на месте, заткнуться и не дергаться.
В точности выполняя указание мага, я стал наблюдать за его действиями. Прислонив посох к стене, чародей поднял обе руки на уровень груди, повернул ладони друг к другу, оставив между ними приличное расстояние. Баскетбольный мяч бы поместился. А затем начал колдовать.
Негромким речитативом зачитывая скрипучие слова неизвестного мне языка, маг создавал заклинание, видимое невооруженным взглядом. Между его ладонями появился сгусток света и начал стремительно увеличиваться в размерах, становясь все ярче и интенсивнее. Резко сведя ладони, Сараш поглотил ими свет, после чего открыл смеженные до этого момента глаза.
И в обычной ситуации четыре больших глаза на вытянутом черепе привлекали внимание. Первое время мне было трудно не смотреть на них. А при разговоре было непонятно – в какую пару глаз смотреть, в верхнюю или нижнюю? Теперь же эти глаза, наполненные внутренним светом, сияли, заставляя меня болезненно щуриться. Яркий свет, вырывающийся их четырех провалов, был просто невыносим.