– Нападение! – откуда-то со стороны прогремел взволнованный голос.
Раахан молниеносно вскочил на ноги и куда-то умчался, мне же понадобилось несколько секунд на осознание ситуации. Подхватив Илэра на руки, я бросилась в лазарет. А ведь нужно еще придумать как быть с ребенком.
В итоге Никита куда-то уволок мальчика, а Цаахи потащила меня в лабораторию:
– Смотри, вот этого средства нужно очень и очень много.
– Перекись? – я пыталась унять испуг и начать мыслить трезво.
– Да. Сумеешь?
Я кивнула и принялась за работу. Странно было находиться в таком огромном помещении одной. Руки действовали автоматически, лишь иногда привлекая голову. Мысли прыгали с одного на другое. Электролиз серной кислоты проходил нормально, и я лишь иногда вздрагивала от шума, похожего на взрывы. Да уж, всякие бомбы и другое технологическое оружие в этом мире с легкостью заменяет магия.
– Все? – не знаю, сколько времени прошло, но заглянувшая ко мне Цаахи выглядела так, словно на ней воду возили. – Вот держи и побежали!
Я с тоской взглянула на шовные принадлежности в руках и поспешила за целительницей – лекарское дело явно не мое. Но первый же шаг в помещение, наполненное стонами и криками, привел меня в чувство.
– Работаем как в прошлый раз, – Цаахи потянула меня вперед, к какому-то куску мяса на простыне.
Где-то я слышала, что это самая защищенная крепость Нижнего мира. Что же творится в остальных?
Я штопала и промывала. И снова штопала, уже физически не способная мыслить. Мужчины под моими руками дергались и извивались, стенали и кричали, с трудом перенося боль. Потом мне принесли набор одноразовых шприцев с обезболивающим – стало проще. Обводя взглядом мучающихся нелюдей и одну единственную магичку, я понимала, как остра эта проблема. Но неужели научиться целительству так трудно? Казалось, этот ад не закончится никогда.
Цаахи как циркачка манипулировала одновременно целой кучей инструментов, баночек и скляночек со снадобьями, остальные девушки-ученицы занимались ранениями попроще. Но решающим стал тот миг, когда одна из них потеряла сознание от усталости, несколько снадобий подошли к концу, а в двери потек ручей из новых раненых.
Мы все замерли, как скованные льдом. Казалось, в моем собственном мире остановилось время, а все вокруг меня – фарс. Почему заготовили так мало зелий? Почему здесь так мало целителей? Почему к нам на помощь не пришли другие демонессы из крепости? Почему?
Крики боли разорвали тишину вокруг меня, едва не сбив с ног. На непонятно как освободившийся стол передо мной положили совсем молодого паренька с оторванной рукой и множественными осколочными ранениями. Он оставался в сознании и только очень серьезно смотрел в мои глаза.
– А я ведь надеялся, что попаду именно к вам, принцесса, – губы искусаны до крови, лицо так бело, что и не верится что перед тобой демон.
– Почему? – я едва не плачу, ведь все что у меня есть – это скальпель и моток нитей. КАК ему помочь?
– Все, кого вы лечили, в восторге.
В душе я надеялась, что он потеряет сознание и перестанет мучить меня этим понимающим взглядом. Вокруг нас умирали демоны, но что может один слабый человек в этом бушующем море?
Я нашла глазами Цаахи, но она опустила взгляд.
– Принцесса?
Что сказать ему? У меня из глаз упала слезинка. Еще одна. Я склонила голову. Черт! Черт! Черт!
Откуда-то из живота во мне поднялась волна ярости на несправедливость. Почему это все происходит? Было так жарко, что я невольно вспомнила горящего Раахана. Интересно, ему тоже жарко?
В следующий миг невидимая волна перешла от меня к парню, заставив того выгнуться дугой. Он так орал, что на одно мгновение все вокруг умолкли. Я зажмурилась, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание. На столе передо мной лежал абсолютно здоровый демон с культей вместо оторванной руки.
«Живи», – подумала, соскальзывая в темноту.
Просыпаться было больно. Не знаю откуда, но я точно знала, что вчера погибло около двадцати демонов. Я странным образом ощущала крепость и всех находящихся в ней созданий, включая мышей и букашек. Вон в крепостной стене трещина. Нужно срочно залатать. Вон женщины готовят что-то на кухне. А здесь трупы погибших защитников.
Я была рада, что Илэра рядом нет. Мне хотелось рвать и метать, а ребенок такого видеть не должен. Я собралась в рекордные сроки и пошла на плац, где обычно тренировались демоны. Мне страстно хотелось, чтобы там собрались все до единого жители. Казалось, я даже силой своего желания могу затянуть ту щель в стене, что так меня раздражала. Махнув рукой, интуитивно плеснула туда силы. Чтоб ее, эту дыру.
Они все ждали меня именно там, где я и хотела. Разум застилала дымка силы, и я наблюдала за происходящим как бы со стороны. Это я?
Взойдя на возвышение, я повернулась к ним, наполненная яростью:
– Вчера погибли двадцать защитников. Где были вы?! – взгляд упал на поварих. – Чем, в то время как мужчины боролись за наши жизни, занимались вы? – повернула голову к сбившимся в кучку юным демонессам.
Было жутко, промозгло, и падал снег, но помимо всего меня еще и вымораживал внутренний холод.
– А знаете что будет, если на нас нападут сегодня? Мы все умрем. Вот так просто. Потому что вчера вы трусливо отсиживались каждый в своей каморке, вместо того, чтобы помочь.
Я и сама не понимала, почему они слушают меня. Почему смотрят виновато и молчат. Кто я для них?
Мы стояли и молчали. Минута. Две. Три. Никто не двигался и не протестовал.
– Крепости нанесен урон, – я заметила в толпе Раахана и теперь смотрела ему в глаза, – его нужно исправить до наступления темноты, потому что иначе нам не выстоять. В дела стражей я соваться не буду, но я знаю, что в крепости живут и ремесленники: вы должны обойти все стены и заделать повреждения. Кухарки варят обед, а после все до единой поступают в распоряжение Цаахи. Остальные демонессы идут в лазарет прямо сейчас – работа найдется для всех. И я клянусь своей кровью: если хоть один из вас попытается филонить, его привяжут к воротам снаружи крепости – будет первым встречать гостей.
Я медленно сошла вниз, расправив плечи и держа спину прямо. Невидимая сила окружила меня ореолом властности, но я настоящая скулила от страха, забившись в уголок внутри.
Боюсь даже представить, что будет, когда сила схлынет.