Маленькое окошко снова открылось.
— Успокоилась? — спросил мужчина — один из тех, что притащил её сюда.
— Да, — не моргнув глазом соврала Татьяна.
Дверь распахнулась. Мужчина прошёл внутрь и принялся развязывать на ней рукава.
— Что на тебя нашло? — тихо поинтересовался он, стягивая с неё рубаху.
— Дурной сон.
— Сочувствую. — Встретился с ней взглядом: — Ну, давай беги, ещё успеешь на некоторые пары.
— Пары?.. — в ужасе переспросила Татьяна, оборачиваясь на входе. — А, ну да. Академия же.
Она разглядывала длинный коридор, решая, в какую сторону пойти. Мужчина подтолкнул её, чтобы выйти из комнаты, и тогда она побрела направо. Татьяна плелась по коридору и тяжело вздыхала.
— Тания.
Она обернулась. За спиной стояла та самая орчанка.
— Ты идёшь не туда.
— Спасибо, что вернулась за мной, — от всей души поблагодарила Таня.
У девушки глаза стали огромными. Она открыла рот. Закрыла. Потом подозрительно прищурилась и выдала:
— А разве у меня был выбор?
"Так. Нужно срочно узнать, что я сделала ей, и почему при такой ненависти ко мне она всё равно продолжает помогать".
Орчанка развернулась и стремительным шагом направилась прочь. Татьяна бросилась следом.
"Я Попаданка. Очешуеть!"
Глава 2. Академия — зло!
Татьяна снова не следила за дорогой. Всё воспринималось как сон. Но в какой — то момент её просто втолкнули в комнату, в которой она сегодня проснулась.
— Одевайся! Через час зайду за тобой. — Орчанка развернулась, чтобы уйти. — Пойдём хоть на последних парах появимся.
— Подожди! — остановила её Таня. — На каких парах? Я не готова.
— Это личное распоряжение Раблус Ен.
— Задержись, пожалуйста, ещё на минутку, — попросила Татьяна, жестом приглашая её войти в комнату. Приподняла бровь, наблюдая, как та неохотно выполнила её просьбу, закрыла дверь и осторожно поинтересовалась: — Тебе наверняка покажется странным мой вопрос, но не могла бы ты мне напомнить, как тебя зовут?
Орчанка отшатнулась, будто её ударили по лицу. По щекам заходили желваки. Руки сжались в кулаки до хруста в костяшках. И видно было, что она едва сдерживается, чтобы не бросится на девушку. И такая лютая ненависть сквозила в этом тёмном нечеловеческом взгляде, что Татьяна отступила от неё на шаг.
— Меня. Зовут. Дранкива, — сквозь зубы процедила орчанка, испепеляя её взглядом.
— Ты ведь орк, — и это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Орчанка кивнула, всё больше мрачнея. Татьяна проигнорировала её состояние, подбирая слова для следующего вопроса. — А мы с тобой дружим?
— Нет. Мы с тобой не дружим.
Услышать такой ответ почему — то оказалось неприятно. Татьяна нервно сглотнула.
— Не пойму. Тогда объясни, почему ты мне помогаешь? Разбудила утром. — Она обвела внимательным взглядом помещение: кровать застелена, разбросанные вещи сложены аккуратной стопочкой. — Прибралась в комнате, передаёшь распоряжения для меня, каждый раз приходишь, когда нужна, и вот сейчас тоже — пообещала зайти через час. — Догадка родилась сама собой: — Понятно! Это твоя комната, да? И мы с тобой просто из — за чего — то поссорились?
— Нет, это твоя комната, — орчанка прикусила губу до крови. — Ты вынудила меня прислуживать тебе. — И тут же в сердцах добавила: — И я ненавижу тебя!
— Просто замечательно! — Предметы поплыли перед глазами. Татьяна на нетвёрдых ногах добрела до стула и тяжело опустилась на него. — Уходи! Я больше не нуждаюсь в твоих услугах.
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу уйти, пока ты не вернёшь мои записи. — Дранкива вскинула голову, во взгляде её не было ни капли сочувствия, но голос дрожал от волнения, когда она спросила: — Ты отдашь их мне просто так?
— Я что, у тебя дневник спёрла? — испуганно глядя на мрачное лицо орчанки, поинтересовалась Татьяна. А про себя подумала: "Так и есть. Что ещё может быть столь ценным, как не мысли или мечтания, которые доверил тетради? И наверняка какая — то тайна. Да что же я за сволочь такая? Тьфу, блин! Она". Смело встретила полной ненависти взгляд орчанки: — Я не могу отдать его тебе…к сожалению.