– Накидывай на себя одеяло, – советует Повелитель. – И меня заверни в куль из коврика. Так и быть, стерплю это унижения ради твоего спасения.
– Какой куль? – с шипением отзываюсь я, но пропахшее дымом одеяло накидываю на голову и пытаюсь соорудить подобие плаща.
– Куль с ребёнком, киса. Я на весь Эёран один такой неповторимый, слишком запоминающийся. Ну и в принципе меня трудно забыть. Нельзя, чтобы меня узнали.
– Ты тоже преступник?
– Нет! – цыкает Повелитель, укладываясь на коврик. – Я великий демонокот, гроза Академии и просто прекрасный малый. Завёртывай меня давай, пока я согласен тебя спасать.
Плюнуть бы на него и уйти, но… Одной мне как-то страшно бродить здесь, и если демонокот такой крутой, может, он поможет найти Сарана?
Хотя что-то мне подсказывает, что языкастый котя далеко не добропорядочный подданный империи, вот и рвёт когти вместе со мной.
Оглушительный грохот доносится сквозь тонкие стены, они вздрагивают, отдаются вибрацией.
– Бежим! – Повелитель первым выскакивает наружу. – Бежим, киса!
Я бросаюсь за ним и на миг застываю: по хлипким домам, разламывая их в щепки, катается мраморный дракон и несколько громадных вестников. Они вгрызаются в его каменную, искусно высеченную плоть, крошат, расширяют трещины. Убивают.
Тонкое мраморное крыло разломано, бессильно лупит по сложившимся лачугам. Один из вестников взвивается вверх и мощным ударом срывает каменную голову. Та отлетает ко мне, я отскакиваю, поворачиваюсь, следя, как она, крутясь на макушке, прокатывается дальше по улице. И застывает, вперив в меня каменный глаз, в котором… пульсирует жизнь, её угасающий отблеск в виде синего, как мои глаза, сияния.
И мне почему-то невыносимо грустно, словно это существо мне родное…
– Беги, киса, беги!..
Повелитель отпрыгивает на покосившийся дом и с треском проваливается сквозь гнилую крышу. А надо мной нависает вдруг оказавшийся совсем близко вестник Бездны: чёрная, истекающая жижей, будто свитая из сосудов тварь с когтистыми лапами и клыкастым ртом.
Гремят и ломаются доски под лапами пытающегося выбраться, что-то бормочущего Повелителя.
Вестник наклоняется ниже, совсем близко придвигает ко мне громадные красные глазищи. С оказавшихся у моего живота клыков размером с руку стекает слизь.
Демонокот говорил, что эти твари нас трогать не должны, но сейчас, когда смрадное создание окутывает меня своей вонью, а клыки вплотную упираются в грудь, мне так не кажется.
Вдохнуть я не могу, только судорожно выдыхаю.
Продолжение 02.11
Весь мир сужается до нависающего надо мной существа. Чудовищный алый глаз выпирает из чёрной орбиты, будто пытаясь зрачком дотронуться до моей головы. Острый клык округлой частью шаркает по плечу.
Сердце стучит так часто, что гудит в ушах, и все прочие звуки исчезают.
Вестник Бездны поднимает лапу и, перешагнув через меня, почти задев свитым из тёмных жгутов брюхом, шаркнув напоследок хвостом и оставив на повязанном на мне одеяле пятна слюны, уходит дальше.
В ушах гудит. Колени вдруг становятся какими-то непослушными, чужеродными шарнирами. Упав на них, прижимаю руки к груди, пытаясь унять сумасшедший стук сердца.
Пронесло?..
Пронесло…
– Киса, вставай, – передо мной возникает огромная кошачья морда с чёрными инопланетными глазами. – Давай, шевелись. Надо сматываться отсюда. Живо!
Его лапа с убранными когтями шаркает меня по щеке, но мир по-прежнему сужен до узкого туннеля передо мной, а всё остальное – серая дымка.
Поднявшись на крыльях, Повелитель ухватывает меня за плечо и тащит вверх, дальше. Позади кто-то вскрикивает. Что-то ломается. И я начинаю шевелить ногами.
Натыкаюсь на мраморную лапу дракона с идеально проработанными чешуйками. Одеяло зацепляется за коготь, и я срываю одеяло с себя, оставляю здесь вместе со слюной монстра.
Точно во сне бегу-бреду рядом с летящим Повелителем. Вхожу в чей-то дом…
***
Прихожу в себя уже в толпе людей. Под стоны, плач, проклятья и просьбы о помощи мы втискиваемся на парусный корабль. К моей груди прижат огромный куль с Повелителем. Молчащая, как-то съёжившаяся Семиглазка спрятана на спине под украденным широким плащом с капюшоном, как и лоб с не до конца заглушённой меткой. Ноги путаются в подоле большого для меня платья.