Продолжение 10.11
Этот кот… нет, я хорошо отношусь к котикам, но этот конкретный шестилапый крылатый… Догнал. И он тоже что-то от меня хочет, манипулятор мохнатый. И отпускать не намерен.
Убью гада!
Засунув руку за спину, сжимаю рукоять косы, но та совсем скукожилась.
Ладно, сейчас что-нибудь найду.
Судорожно шарю вокруг, натыкаюсь на ветки, но какие-то тонкие, не подойдут.
– Эй, ты чего делаешь? – удивляется Повелитель. – Ты меня слушаешь вообще?
– Слушаю, милый котик, – рычу я. – Я тебя очень внимательно слушаю.
В темноте натыкаюсь на палку. Немного трухлявую, ну, ничего, и эта сгодится. Стиснув её в руках, разворачиваюсь: в темноте горят два алых глаза. Точно демон!
Молча, чтобы не спугнуть, бросаюсь вперёд и врезаю ему палкой по макушке. Палка сухо трещит, а я вскидываю её и ударяю снова.
– Ты что, с ума?.. – Повелитель отскакивает.
Но его выдают светящиеся глаза! Я опять бросаюсь на него и луплю, луплю палкой изо всех сил, туда, куда могу дотянуться!
– А-а! – Повелитель разворачивается и пускается прочь, но это меня не останавливает: молча, зло, мчусь за ним, продолжая орудовать палкой.
***
Академия погружена в обманчивую темноту. Кажется, что никто не охраняет её, не тревожится из-за выбитой стены. И только чуткое существо обратит внимание на то, что тьма слишком густая, непроглядная.
Саран бесшумно обходит территорию по периметру. Прислушивается. И в который раз улавливает тяжкий вздох и смутное бормотание.
Наконец, Саран останавливается, тихо спрашивает:
– Ректор Дегон?
– Р-р, – ворчливо отзывается старый дракон.
В Саране на миг вспыхивает затмевающая всё ярость, но он сдерживается: если сейчас набросится на ректора – сработают защитные чары, которых наверняка понавешали много, явятся другие драконы, и это отсрочит разговор с Дегоном, а значит, и поиски Витории.
С трудом, но Саран усмиряет гнев, снова мимикрирует – под почтительного ученика, спокойного ледяного дракона:
– У девушки, которая напала на Академию, были синие глаза?
– Я не смотрел, – отзывается Дегон и, судя по звуку, отворачивается от пробитой стены, скребёт по обломкам когтями. – Это было так возмутительно, что я ослеп от ярости, я просто её уничтожил.
– Или дал ей амулет абсолютного щита.
В темноте вспыхивают вырвавшиеся между зубов Дегона искорки, отражаются рыжим на красной чешуе, подсвечивают огромные глаза.
– Не говори глупостей, мальчишка, я не помогаю культистам!
– А девушкам, которых насильно держат в Культе, помогаешь? Таким темноволосым, синеглазым, красивым…
Искры вырываются из пасти снопами, драконья голова выдвигается из тьмы. Дегон обдаёт Сарана горячим дыханием, щурит жёлто-красные глаза.
– Ты её знаешь? – Дегон урчит, и огненных искр становится больше, они падают на кожу Сарана, и та покрывается белыми чешуйками. – Ты всё ещё здесь, не на брачных неделях… ты так и не нашёл свою денею… это она?
Сердце Сарана бешено стучит, выдвигаются когти, и трава вокруг него покрывается изморозью.
– Она… – выдыхает Дегон, согревая дыханием траву. – Ты мне газон не порти, я правда дал ей амулет абсолютного щита, чтобы защитить от управляющих ею менталистов. Но я не знаю, куда она пошла, просто выпустил её с территории Академии.
У Сарана раздуваются ноздри, он стискивает кулаки:
– Старый дурак, какой прок в этом щите, если на ней метка Культа?
– Сам дурак, – огрызается Дегон. – Чем со мной спорить, лучше бы летел её искать, пока не убежала слишком далеко. – Он укладывает морду на лапы, ворчит: – Я помог, я же ещё и виноват. Никакой благодарности, никакого почтения…
Отступив, Саран обращается драконом. На взлёте обдаёт ректора Дегона ледяным воздухом и стрелой уносится в небо.