«Хогвартс, блин. Даже котлы после зельеварения драить заставляют».
Сказать по правде, бурчала я больше для порядка и от обиды за то, что меня выставили самой тупой в группе. Колбы, пробирки и керамические чашечки отмывались легко, очищающая жидкость приятно пахла мятой, и закончила я гораздо быстрее, чем какие-нибудь гриффиндорцы на отработке у профессора Снейпа.
— Закончила? — обернулся ко мне алхимик, когда я вышла в кабинет уже без защитных средств. Сам он всё это время расписывал на доске какую-то зубодробительную формулу, как мне казалось, сочиняя её на ходу.
— Да, — с достоинством уронила я. — Будете проверять?
— Зачем? — удивился Вингейтс.
— Ну, вдруг не доверяете, — я сама была не рада, что задала вопрос.
Преподаватель тонко улыбнулся:
— Не переживай, Стерх. В мытье пробирок я доверяю тебе целиком и полностью.
Не человек, тьфу, дракон, а язва желудка!
— До свидания, — холодно сказала я, разворачиваясь к двери.
— Не спеши, — остановил меня Вингейтс. — Во-первых, ты забыла сумку.
Ох, блин! Я мигом оказалась у своего стола и подхватила вещи.
— Во-вторых, — алхимик не дал мне процедить «Спасибо», — подойди сюда, пожалуйста.
Я нехотя послушалась и когда оказалась у доски, преподаватель сказал:
— Проведи Переводчиком по этой формуле.
Что это ему вздумалось? Я достала артефакт, провела им по началу меловой строки и чуть не ахнула. Непонятные символы вдруг обернулись вполне знакомыми обозначениями химических элементов. Не все, но большая часть.
— Теперь понятнее? — Вингейтс выглядел крайне довольным собой.
Я кивнула и поблагодарила:
— Спасибо.
Гораздо искреннее, чем собиралась.
— Не за что, — пожал плечами алхимик. — Постарайся к следующему занятию разобраться со своей магией и будешь готовить эликсиры не хуже Алека.
Вот ему обязательно было говорить последнее? И всё-таки я ответила сдержанным:
— Постараюсь, — а затем, повинуясь наитию, взяла мел и написала своё «це два аш пять о аш». Взмахнула Переводчиком, и поверх формулы замерцал уже знакомый значок Aqua Vitae.
Мы с Вингейтсом переглянулись: я победоносно, он растерянно.
— Так ты всё-таки читала учебник?
— Нет, — как мне ни хотелось, соврать я не решилась. — Просто совпадение. Но, — я скопировала преподавательский жест с поднятым пальцем, — совпадение, говорящее, что не такая уж я тупица.
— Ты вообще не тупица, Стерх, — серьёзно ответил алхимик. — Надо быть полным идиотом, чтобы этого не понимать.
«Или Алеком», — ядовито подумала я. Наверное, эта мысль очень явно отразилась на моём лице, поскольку Вингейтс устало вздохнул:
— Стерх, ну хотя бы ты будь взрослее и не реагируй на него.
И почему это сразу я что-то там должна?
— Вообще-то, так детям говорят, — отбила я.
— Вообще-то, Найтли правильно сказал: вы и ведёте себя, как дети, — немедленно парировал алхимик. К счастью, часы у меня на поясе выбрали именно этот момент, чтобы заиграть весёлую мелодию и прервать нашу пикировку.
— Занятие окончено, — сообщил мне Вингейтс. — И да, я отпустил вас раньше, поскольку мы успели всё запланированное.
«Кого отпустил, а кого и нет», — я сама не до конца понимала, отчего злюсь на него. Может, оттого что он защищал его нахальное высочество?
В золотистом взгляде алхимика появилось странное понимание.
— Ступай, Стерх, — с неожиданной мягкостью сказал он. — Когда поднимешься в холл, справа от лестницы будет неприметная дверь. Толкни посильнее и выйдешь во двор.
— Спасибо. — Я повесила сумку на плечо. — До свидания, — и поспешила покинуть кабинет.
С надеждой, что когда-нибудь всё же разберусь, как относиться к этому дракону.
Интерлюдия
Когда Артур Вингейтс, для порядка стукнув по двери, вошёл в кабинет ректора Академии, было хорошо заметно, что он едва сдерживает смех.
— Слушаю.
Ради такого Стронгхолд даже оторвался от проверки бухгалтерского отчёта и, откинувшись на спинку кресла, внимательно посмотрел на визитёра.
Вингейтс с трудом сделал серьёзное лицо и веско сообщил:
— Синхрофазотрон.
— Что? — Стронгхолд редко терялся, но сейчас был именно такой случай.
— Синхрофазотрон, — повторил алхимик и буквально затрясся от беззвучного смеха.
— Дай угадаю, — протянул ректор. — Стерх?
Вингейтс кивнул и самовольно уселся на стул для посетителей.
— Это она так Алека отбрила. Его несчастное Высочество даже не понял, прокляли его, обматерили или просто посмеялись.
Стронгхолд закатил глаза.
— Потрясающе.
— Согласен, — кивнул алхимик. — Потрясающая девчонка, не зря ты её к нам притащил.
— Ещё скажи, на аркане, — ректор почувствовал себя немного задетым.
Собеседник же, наклонив голову к плечу, в своей манере подлил масла в огонь:
— А разве нет?
Стронгхолд поджал губы и демонстративно взял в руки плотно исписанный цифрами лист отчёта.
— Если у тебя всё…
— Ладно-ладно, — в тоне алхимика появились примирительные нотки. — Извини, привычка.
— Угу, — совсем не по-ректорски буркнул Стронгхолд. К сожалению (а может, к счастью), «угуками» от Артура Вингейтса было не отделаться.
— Кстати, а что это за штука такая, синхрофазотрон? — светски поинтересовался он. Конечно, в отместку можно было бы не отвечать или буркнуть «не помню», однако ректор напряг память, возвращаясь в далёкое время учёбы в параллельном мире.
— Ускоритель элементарных частиц. Я, кажется, тебе рассказывал, для чего они нужны.
— Рассказывал, — подтвердил алхимик и с лёгкой завистью вздохнул. — Эх, жаль, я для обмена уже не подхожу.
— Совершенно не жаль, — возразил Стронгхолд. — Кто бы тогда справлялся со Стерх и Алеком? Не я же.
Вингейтс тихонько хмыкнул:
— Вы себя недооцениваете, господин ректор. Впрочем, ладно. Я к вам не только по поводу синхрофазотрона. При доставке дверги опять перебили мне половину оборудования, и с этим надо что-то делать…