Он был гораздо меньше дракона-Стронгхолда и когда обернулся человеком, оказался парнем примерно моего возраста. Неожиданно — при такой-то драконьей масти — светловолосым, отчаянно зеленоглазым и симпатичным настолько, что до зубовного скрежета напомнил мне Аверина. Одет он был в расшитый золотыми нитями белый камзол и белые же штаны, заправленные в высокие, щегольски блестящие сапоги.
— Ваше высочество, — с формальным поклоном процедил ректор. — Мы ждали вас вчера.
— Что поделаешь, пришлось задержаться, — пренебрежительно отозвался прибывший. — Рад вас видеть, Стронгхолд. И вас, Орлова.
На последнем даже у меня дёрнулась щека: высочество или не высочество, но разговаривать таким тоном с женщиной, годящейся ему в бабушки, был явный перебор.
Тем временем принц снизошёл вниманием и до моей персоны. Окинул с головы до ног характерным «раздевающим» взглядом и поинтересовался:
— А это что ещё за странная девица? Очередная простолюдинка, взятая в Академию из милости?
— Нет, — уронил Стронгхолд и замолчал, не собираясь продолжать.
— Та-ак, — протянул принц. Ещё раз смерил меня взглядом и властно спросил: — Как тебя зовут и какого ты рода? Отвечай!
Я недобро усмехнулась и, демонстративно игнорируя вопрос, обратилась к ментору Орловой:
— Госпожа Орлова, скажите, пожалуйста, здесь в принципе не принято учить принцев вежливости? Или, — я презрительно покосилась в сторону нахала, — конкретно этот такой дефектный?
И снова я с одного удара попала в яблочко. Принц почернел и, злобно оскалившись, шагнул было ко мне, но на его пути встал Стронгхолд.
— Ваше высочество, — от интонаций ректора веяло зимней стужей, — что вы собрались делать?
Принц замер, сердито раздувая ноздри, и буркнул:
— Ничего. — Затем вперил в Стронгхолда потемневший взгляд и приказал: — Эту наглую простолюдинку посадить в карцер. Неделю на хлебе и воде за оскорбление государя.
— Во-первых, вы ещё не государь, ваше высочество, — тон ректора не потеплел ни на градус. — Во-вторых, Драмион не подчиняется законам королевства. Если вы считаете, что вам было нанесено оскорбление, можете подать прошение преподавательскому Совету. Ситуация будет рассмотрена, и решение вынесется по справедливости.
Судя по мелькнувшему на лице принца выражению, его такой вариант не прельщал. Тем не менее ответил он высокомерным:
— Я подумаю над этим, Стронгхолд. А теперь проводите меня, наконец, в мои апартаменты. И пусть туда принесут каких-нибудь лёгких закусок.
— Ужин после заката, — равнодушно сообщил ему ректор. — А в вашу комнату вас проводит ментор Орлова.
— А вы? — Принц не верил своим ушам.
— Мне необходимо ввести в курс дела нашу студентку по обмену. — И Стронгхолд указал на меня.
Видимо, принц знал, кто такая «студентка по обмену», потому что лицо у него реально вытянулось от удивления. Однако что-либо сказать ему не дала ментор Орлова, властно распорядившись:
— Следуйте за мной, принц Алек.
Было заметно, что тому страшно хотелось ответить что-нибудь резкое, но вместо этого он лишь злобно зыркнул в мою сторону и молча зашагал за преподавательницей.
— Знаете, Стерх, — заметил Стронгхолд, глядя ему вслед, — у вас просто уникальный талант наживать врагов на ровном месте.
— Так верните меня на Землю, — парировала я. — Буду наживать врагов вдали от вас.
Ректор усмехнулся с непонятной грустинкой.
— К сожалению, это невозможно.
— Почему? — немедленно спросила я.
— Давайте всё-таки не здесь, — уклончиво ответил Стронгхолд. — Идёмте ко мне в кабинет.
Он слегка подтолкнул меня вслед ментору Орловой и Алеку, и я охнула от сильного приступа боли.
— Что ещё случилось? — нахмурился ректор. А до меня наконец дошёл дискомфорт в плече и лопатке, до сих пор не замечаемый под адреналином от происходивших со мной безумных событий.
И всё же я постаралась придать себе независимый вид и с безразличием ответила:
— Ничего. Идёмте, куда мы там собирались.
Стронгхолд негромко хмыкнул и сказал:
— Что же, идёмте. Прежде всего покажу вам, где у нас лазарет.
Глава 4
Внутри Академия оказалась откровенно скучной. Серый камень, одинаковые тёмные двери, сводчатые потолки, узкие окна-бойницы, полосами света расчерчивавшие унылые коридоры. Так, пожалуй, мог бы выглядеть наш универ, вздумай кто-нибудь перестроить его в фэнтезийном антураже.
«М-да, не Хогвартс», — критически заключила я, входя в любезно открытую для меня ректором дверь. И запнулась на пороге, неожиданно попав из коридорного сумрака в ярко освещённую комнату. Здесь всё было в светлых тонах — стены, высокий шкаф, ширма, отгораживавшая большую часть помещения, да и пахло чем-то характерно медицинским. Из-за стола у самого входа — в точности, как в процедурном кабинете — нам навстречу поднялась фигура в строгом белом платье и белом же чепце, из-под которого не выбивалось ни единой пряди.
— Здравствуйте, — брякнула я и только потом рассмотрела, что врач — или медсестра — моя ровесница. Причём очень красивая — такими правильными чертами и безупречной кожей могла похвастаться редкая фотомодель.
— Здравствуйте, — чопорно ответила девушка и обвиняюще воззрилась на моего провожатого. — Где вы опять недосмотрели, господин Стронгхолд?
— Это студентка по обмену, — с каменным лицом объяснил ректор. — Первое превращение, неудачно приземлилась. Возможно, растянула связки крыла.
Врач поджала губы.
— Понятно. Будьте добры выйти.
Больше всего меня удивило, что Стронгхолд послушался беспрекословно. А когда за ним тихо закрылась дверь, девушка приказала:
— Идёмте за мной, — и исчезла за ширмой.
Я прошла следом и обнаружила ряд совершенно больничных боксов, отделённых друг от друга ширмами поменьше. В каждом стояли заправленная белоснежной простынёй койка и низенькая тумбочка. Врач усадила меня в одном из боксов и велела:
— Раздевайтесь.
Аккуратно, потому что шевелить рукой уже было откровенно больно, я начала стягивать свитер. И в процессе дружелюбно предложила:
— Может, давай на «ты»? Меня Ася зовут, а тебя?
— Джемма Амарант, служительница Белой Богини. — Девушка ловко помогла мне освободиться от свитера. — Теперь не двигайтесь.
Под её невесомыми прикосновениями моя рука покрылась гусиной кожей, а в лопатку как будто стало пощипывать электрическим током.
— Небольшое растяжение. — Врач плотно приложила ладони к самому больному месту. — В следующий раз не забывайте складывать крылья.
Тело будто прошило молнией, и от неожиданности у меня вырвался испуганный возглас.
— Вот и всё. — Джемма убрала руки. И, небрежно бросив мне: — Одевайтесь, — вышла из бокса.
«До чего заносчивая девица». — Первое благоприятное впечатление о ней стремительно таяло.
Я натянула свитер, не без удивления отмечая, что боль ушла сразу и полностью как не бывало. Вышла из-за ширмы и обнаружила Джемму что-то записывающей в толстую, похожую на гроссбух книгу.
— Спасибо. — Задавака или нет, она меня вылечила.
— Пожалуйста. — Врач даже не подняла взгляд от желтоватых листов. — Не болейте.
Я прохладно кивнула и вышла из лазарета.