В гробовом молчании мы наблюдали, как он уходит.
Когда тёмная фигура Гилиена скрылась на аллее к кольцевой дороге, Рэйдан покачнулся. Брюнетка, вцепившись в капельницу, тут же подставила ему плечо и попыталась заглянуть в лицо, но он отвернулся. Я вскочила помочь, упёрлась скованными руками ему в бок, придерживая. Рэйдан падал. Падал прямо на меня.
Глава 3. Начнём сначала
Никто не спешил нам на помощь, остальные задержанные так и сидели в кустах по периметру площадки.
В попытке удержать равновесие Рэйдан вскинул руки, одна оказалась на моём плече. А я ничего не могла сделать из-за наручников.
— Рэйдан! — брюнетка бросила капельницу и обхватила его за талию.
— Моя капельница, — умирающим тоном он махнул в её сторону рукой.
Брюнетка послушно схватила стойку, но из-за этого Рэйдан выскользнул из её объятий и всем весом навалился на меня. В панике за его здоровье я отчаянно пыталась его удержать:
— Помогите!
Его нога вдруг зацепилась за мою, и мы вместе рухнули на землю.
Защитные браслеты сработали, уберегая меня от боли удара, да и рука Рэйдана удачно оказалась под моей головой. Вот только он весь оказался на мне, а он довольно тяжёлый, вдавил мои скованные руки мне в грудь.
— Рэйдан! — истерично взвизгнула брюнетка и ухватила его за руку.
Рэйдан смотрел мне в глаза. Его радужки были яркими и тёплыми, губы почти касались моих.
— Иголка в вене, — запричитал он, чуть сдвигаясь.
Брюнетке пришлось отпустить его руку, и теперь она с сопением обежала вокруг нас. Рэйдан лежал на мне, а я, не в силах отвести взгляд от этих сияющих радужек, ощупывала его грудь, шею и подбородок скованными руками: живой, точно живой. Бледный, кожа холодная, но вроде не умирал.
Мягкая улыбка коснулась его чувственных губ под моими пальцами. Рэйдан с блаженным видом прикрыл глаза и, обессиленно вздохнув, уткнулся лицом в мою шею, выдохнул в ключицу:
— Мне не встать.
И всё это на глазах у засевших в кустах зрителей и Вальдеса.
— Рэйдан, я помогу! — брюнетка, нависнув над нами, обхватила его за талию и потянула на себя.
— Ах! Не надо, мне больно, — щекотно застонал Рэйдан мне шею и провёл носом по коже, устраиваясь на мне ещё удобнее. — Дафна, ты убить меня хочешь? За что?..
Голос Рэйдана оставался сиплым. И он действительно был ненормально бледным и холодным. Дыхание тоже оставалось затруднённым, вот только… как-то слишком удобно на мне Рэйдан устроился. Прижал так, что не встать, но при этом не сильно сдавливал мои скованные руки, словно заботился о моём комфорте в этот эпический момент.
— Дафна, сходи за носилками, — слабо попросил Рэйдан. — Пожалуйста…
Моё сердце, совсем недавно обезумевшее от беспокойства за него, стало успокаиваться. Точнее, к беспокойству примешалось подозрение с лёгким оттенком возмущения.
— Ты уверен? — тревожно уточнила Дафна. Она смотрела на него, на моё лицо, снова на Рэйдана. — Я могу донести тебя на себе. Я сильная!
От её высокомерного вида мне расхотелось вылезать из-под Рэйдана. Даже возникла мысль обнять его для пущего эффекта…
— Дафна, мне нужны носилки, — надломленно попросил он. — Быстрее…
Он ничего особенного не делал, просто лежал на мне, как на подушке-обнимашке. Из кустов за нами наблюдала семьдесят одна пара ошарашенных глаз.
Не каждый день архонты по лаборанткам валяются.
Вальдес подошёл ближе. Смотрел на нас свысока и медленно перебирал чётки. Беспокойства о Рэйдане в его взгляде не было ни капли. Скорее, лёгкий оттенок недовольства.
— Дафна, прошу тебя, — Рэйдан упёрся локтем возле моей руки, блокируя попытку выползти из-под него.
Это выглядело почти невинным смещением от моего шевеления, но мои подозрения перешли в уверенность: пусть Рэйдан чувствовал себя плохо, он пользовался случаем на мне полежать.
— Дафна, ты хочешь, чтобы я лежал здесь до ночи? — спросил Рэйдан с раздражением.
Дафна поджала губы. Мрачно глянула на меня и распахнула крылья. В следующий миг она уже исчезла за крышами.
Рэйдан выдохнул.
Я пихнула его в бок:
— Архонт Рэйдан, слезьте с меня немедленно!
Приподнявшись на локте, он посмотрел на меня. Несколько утомлённый, чуть игривый, со слегка встрёпанными волосами, нависающий сверху Рэйдан в ореоле тёмно-золотого вечернего света выглядел потрясающе соблазнительно, и пряно-цветочный аромат его сильного тела пробивался сквозь тревожную горечь лекарственных запахов…