О, как. Выходит, моё возвращение в цирк - полностью заслуга Зельды. «Новую зверушку себе завела», - именно так говорил Илиган вчера. Видимо, деревянная гадалка сумела найти рычаги воздействия, надавила и добилась-таки своего. Хотя не удивительно, она же его мать.
- Но я хотел, чтобы ты кое-что сразу уяснила, - Борат посмотрел на пакет и шумно сглотнул слюну. - С этого момента, ты будешь отдавать нам всё, что тебе дают.
Ясно, значит, и рэкет в копилочку. Ну да, ну да. Расчёт был прост - их трое, я одна. Немая девчонка, шуганул - и всё сама отдала. А в случае чего и рассказать ничего никому не сможет. Я аккуратно поставила пакет под куст за своей спиной и с вызовом отрицательно покачала головой. Илиган звал меня, желая увидеть растерянного и сломленного ребёнка, чтобы и дальше об меня кулаки чесать в случае плохого настроения. Плавали, знаем таких. А я собиралась прийти с гордо поднятой головой и пакетом плюх, чтобы сразу понял, не пропала без него. Нуждаюсь в помощи, но не беззащитна.
- Чего-чего? - рассмеялся Борат, и братья-близнецы ему завторили. - Что-то слишком тихо говоришь, не слышу-у! - напоказ громко закончил он.
Я подбоченилась, гордо вскинула бровь и измерила задиру презрительным взглядом. Всем своим видом я давала понять этому долговязому паршивцу и его прихлебалам, что выслуживаться перед ними не намерена. Борат был выше меня почти на две головы. Щуплый, ещё несуразный, но при этом в нём уже чувствовалась набирающая мощь мужская сила - здоровенный парняга вырастет. Но и я сдаваться не собиралась: струсишь, поклонишься раз, всю жизнь потом кланяться придётся. Лучше сейчас пару синяков получить и отвоевать себе место под солнцем.
Паренёк удивлённо смотрел на меня и топтался на месте, не зная, что делать дальше. Словно до сих пор ещё ни разу не получал отпора.
«Охо-хо, дорогуша, - мысленно ухмыльнулась я, - это ты ещё не знаком с людьми, выросшими в дикой русской провинции. Особенно в лихие девяностые, когда взрослые бились насмерть в переулках, а дети в школах. Тогда любая школа была, как сплошной класс коррекции. Девочка-отличница с битой в руках на разборках за школой - вполне распространённое явление было. Главное, чтобы учителя не спалили».
В моём же городишке, словно в издёвку, ещё и Детский творческий центр располагался за железнодорожным пустырём и громадным гаражным кооперативом. Осенью и зимой, когда рано темнеет, мне приходилось топать из центра обратно домой по этим глухим и до мурашек хоррорским закоулкам.
Густые кущеря с рыскающими по ним оголодавшими стаями собак. Злобно рычащих, скалящих пасти и истекающих слюной при виде всей такой аппетитной меня. Ядрёные матерные пьяные возгласы каких-то бродяг возле распахнутых гаражей, весело звенящих бутылками и стаканами. Темнота, и вдали волки воют…
И через это всё шагаю я, этакая девочка-свиристелочка, с большими бантами на жиденьких косичках и в белых ажурных гольфах до костлявых колен. «Тра-ля-ля, тра-ля-ля», - ещё и напеваю, чтобы не так страшно было. М-м, чувствуется, да? Прям-таки до розовых соплей ванильная мечта педофила.
Но ничего, выжила. И даже без травмирующих детскую психику моментов обошлось. Собачки были прикормлены специально для этих целей припасаемыми бутербродами. Грозные вожаки стай обозваны Бобиками, Полканами и Чернышами. Собаки верно встречали меня за моим домом, провожали до самого центра и обратно, передавая от стаи к стае. Незнакомцы не решались подходить к девочке, идущей в окружении дикой собачьей своры: псы скалились и угрожающе рычали.
Всегда молодые-пьяные маргиналы оказались вполне обычными работягами, отдыхающими возле своих гаражей после смены на заводе. Они вразнобой уже привычно со мной здоровались и наказывали сразу бежать к ним, «ежели шо». Мол, защитят и всё такое. Но я и к ним-то всё равно старалась близко не подходить. Лишь вежливо здоровалась издалека, обходя по кривой дуге.
Эти же работяги показали мне основные болевые приёмы противодействия преступным намерениям всяких подозрительных личностей. Показывали они их исключительно друг на друге, смешно шатаясь и падая. К слову сказать, знания, полученные в тех дебрях, не единожды спасали мне жизнь и помогли защитить девичью честь до первого замужества. За что тем мужикам большой респект и уважуха. Хорошие времена были, да. Слава Богу, что прошли.
А сейчас передо мной стоял зарвавшийся баронский сынок и пытался запугать. Он нахмурил брови, сжал кулаки и грозно расправил костлявые плечи, чтобы казаться больше.