Это значит...
- Я не смогу вернуться домой? - чувствую как к горлу подступает неприятный ком.
Дарий только пожал плечами. Покачав головой, он бездушно спросил:
- Тебя только это волнует?
Я гулко сглотнула и хотела сказать, но меня перебили злым:
- Ты умирала у меня на руках! Знаешь, что я чувствовал?!
- Отвращение?
Дарий плотно сжал губы. Шумно выдохнув, он бросил одеяло на пол. Его руки дрожали от сдерживаемой ярости и рот то открывался, то закрывался.
- Да у меня все в тугой узел сворачивалось, когда Азалар стоял возле тебя! Думаешь, мне легко было смотреть как оборотни бегут за тобой? Видеть как блохастый рвет тебя зубами?..
Он остановился на полуслове, судорожно вздохнув. Сжав кулак, он стремительно вышел из палаты, задевая меня плечом.
Ночь, когда я вижу твои глаза (5.3)
Через несколько часов после того разговора ко мне в палату вошел Визарио и низенькая служанка со стопкой одежды. Дроу приветственно улыбнулся и осторожно обнял, но я все равно охнула от боли, когда его рука коснулась перебинтованного живота.
Я не сразу заметила на себе слой бинта. Только спустя некоторое время в боку начало покалывать, потом нестерпимо жечь, что пришлось лечь на кровать и тихо молиться, чтобы это скорее прекратилось. И позвать никого не было сил - боль была нестерпимой, что из горла раздавались только жалкие хрипы.
Так я и лежала неподвижно до прихода Визарио. Он вышел в коридор и позвал лекаря. Эльф, но не тот седоволосый, быстро влил мне в рот голубоватую жидкость из пухлого пузырька. Горькая жидкость потекла по горлу. Скривившись от отвращения, я облизывала опухшими языком перепачканные в жиже губы. Лучше бы я этого не делала.
Совершив пару глубоких вздохов, я почувствовала как мне стало намного легче и бок больше не болел.
- Идти можешь? - спросил дроу, положив руку мне на плечо
Я молча кивнула. Осторожно поднявшись с кровати, посмотрела на окровавленный бинт. Визарио озадаченно поцокал языком и произнес:
- Я сам перебинтую дома. Мне приказали как можно быстрее вывести тебя из дворца.
Так вот почему вид из окна казался мне знакомым.
Служанка попросила мужчину покинуть больничную палату, чтобы она могла помочь мне не торопясь переодеться. Дважды его просить не пришлось. Когда за дроу закрылась дверь, эльфийка помогла мне натянуть сначала штаны без пояса, а затем и легкую рубашку. После завершения манипуляций с моим волосами, она позвала темного эльфа, который, приобнимая меня одной рукой, увел в свой дом по сумрачным тропам.
***
- Сиди здесь, а я что-нибудь принесу, - Визарио посадил меня на кушетку, а сам ушел за дверь.
Я осторожно щупала рану сквозь слой запачканного бинта. Сейчас, вроде, не болит.
- Руки! - меня шлепнули по ладоням. - Еще заразу какую занесешь.
Дроу встал передо мной на одно колено и попросил задрать рубашку. Я подняла полы одежки до середины туловища, оголяя бинт. Визарио осторожно разрезал ножницами перевязочный материал. Он действовал быстро, но аккуратно. Смоченной в спирту салфеткой обтер края раны.
- Не знаю, зачем Азалар это сделал, - сказал мужчина, приложив к рваной ране чистые тампоны, - но он остановил кровотечение, что спасло тебе жизнь.
- При встрече обязательно скажу спасибо. ОЙ!
Визарио прыснул на рану имеющиеся остатки спирта на тампоны. Развернув широкий бинт, он обвязал несколько туров на животе и закрепил повязку, перекинув пару слоев бинта через мое плечо.
- Готово! - он выпрямился и стер со лба несуществующий пот.
Я улыбнулась, благодаря мужчину.
- Не выдавливай из себя улыбку. Это смотриться жалко, чем приятно.
- О чем ты?
- Только глаза могут показать истинные эмоции человека, а твои грустят.
Он присел рядом и пристально посмотрел в мои глаза.
- Что между вами опять произошло? Эндарилиас разнес мою тренировочную площадку, ты опять грустишь.
- То есть, ты даже мысли не можешь допустить, что мое состояние вызвано тем, что я так и не вернулась домой?
- Если бы я не видела злого как все демоны Мертвой Пустыни Эндарилиаса, то подумал бы об этом. Но ты сейчас сама подтвердила мою догадку.
Я досадливо сплюнула. Темный эльф ухмыльнулся и подпер голову рукой, всем своим видом говоря, что он готов к долгой, пусть и скучной историей.