– Это они сидели, а я, – показываю на блюдо.
Цапнув пирожное, Дина продолжает.
– Вкусно. А между собой они о чём говорили?
– Я не поняла. Храаты да линия, север да юг.
Кивает.
– Значит, не ругались.
– Вроде, нет.
– И то ладно. Чего это ей прямо сегодня тебя проверить вздумалось.
– Первая Госпожа попросила.
– Я бы на это не отказалась посмотреть! Она же просить не умеет.
– Мне именно так показалось.
– Сестра, – окликает Кэрри.
– Чего, Линки.
– Так это вы, Линки?
– Нас так только она зовёт. Откуда узнала?
– Старшая Госпожа.
Теперь уже они удивлённо переглядываются. Дина упирает руки в бока.
– Вы думали, она про вас не знает!
– Но вы же сёстры? – осторожно спрашиваю, прикидывая, как такое может быть, ведь все говорят, у Младшей Госпожи одна дочь. Хотя они друг на друга похожи.
Смеются все трое.
– Мы двоюродные. Только Дина дочь своей мамы, а мы – её брата. Только, – лицо грустным становится, – от ненастоящей жены.
– Полублагородной быть тоже неплохо, – замечает Роза, уплетая засахаренные орешки, – Тем более, вон от какого отца!
– Ты бы помолчала, кух… – взвивается Кэрри. И недоговаривает. Ей в нос утыкается кулак Дины.
– Что там моя мама насчёт происхождения говорила? Напомнить, или забыла?
– Помню…
– Ты, Роз, не обижайся, она, наверное, конфет переела.
– Неправда, я только два "поросёнка" взяла!
– Нет, ты три взяла! – тут же встревает сестра.
– Да о чём вы говорите? – хлопает глазами Роза.
Мне уши хочется зажать, как же они все шумят! И одновременно, самой весело.
– А ваш отец, Линки, он кто? Я его не помню.
Снова хохот.
– Как это не помнишь? Он же тебя сюда привёз. Ты у него в седле была. Ползамка видело.
– Точно! – подтверждает Роза – Сестра видела, как они приехали. Он тебя ещё за руку держал, пока за Младшей Госпожой бегали. На тебе всё с чужого плеча было. На кухне потом гадали, дочка ты Господину Линку, или нет. Решили, что дочка, но он о тебе недавно узнал. И всё гадали, кто твоя мама.
Я не знала, что сказать. Хотелось заплакать. Я не помню тебя, мама! Прости…
Выручает Дина.
– Нет у неё мамы. Никого нет. Даже имя ей Линк дал. Его солдаты перебили тех, кто убил всю её родню. "Резаки-богомольцы". Слышали?
Роза зябко ёжится.
– Ими нас пугали, когда совсем маленькие были. Потом я думала, их выдумали. А они, оказывается, есть.
– Пока ещё есть, – злобно говорит Дина. Глаза – как у взрослой.
Какой-то парад за стенами Замка будет. Все только о нём и говорят. Я же ничего не знаю. Люди почти всегда забывают – что-то известное им, не обязательно известно всем. Поняла только – три дня занятий не будет, можно спать до скольких хочется.
Отоспаться не получилось. Роза будит раньше обычного времени.
Смотрит удивлённо.
– Ты ещё спишь?
Сама-то полностью одета, даже косы полностью заплетены и банты в них.
– А что?
– Сегодня же парад! Все должны быть.
Дверь снова распахивается. Вбегает фигурка в красных доспехах, шлеме с золотыми рожками. Маска с усами и бородой искажена жуткой гримасой. Взвизгнув, Роза запрыгивает на кровать.
Остановившись, фигурка стучит пальцем по шлему и говорит приглушённым, но знакомым голосом Динки.
– Вы что, совсем? Спать хватит! Все должны быть!
– А тебе-то, что? Всё равно, в другом месте сидеть будешь.
– Где захочу, там и буду сидеть!
Без Розы точно бы запуталась в происходящем. Она поболтать любит, охотно объясняет всё, что попрошу. С рождения в замке живёт.
– Вон там, в центре, места хозяев и почётных гостей. Сейчас это… – присматривается к флагам, – Ой, мамочки, южане!
– Войны же нет.
– Слева и справа – места для отставных высших офицеров, первых лиц города, богатых купцов и их семей. Потом – для младшего офицерства, государственных мастеровых, богатых ремесленников и для нас. Дальше – для замковых слуг и семей солдат. А все остальные на травке посидят.
Линки почему-то угрюмы.
– Что с ними?
– То же, что и всегда – мечтают на хозяйских местах посидеть, хотя и полублагородные.
К нам подбегает слуга, по виду – управляющий из богатого дома. О чём-то говорит с сопровождающими. Уходит вместе с Линки.
– Это кто?
– Их матери служит… Точно, видишь самый большой тент над купеческими местами. Там она сидит, – хихикает, – А на хозяйском месте – настоящая жена господина Линка и его полноправные дети. Друг про дружку они знают.
Занимаем свои места Роза даже рот от удивления разинула.
– В чём дело?
Тычет пальцем в сторону рядов солдат.
– Их никогда столько не было.
Я даже примерно сосчитать не могу, сколько тут народу. Ряды солдат тянутся насколько хватает глаз, глубины построения не вижу, площади поля не знаю. Ряды длинных копий. Доспехи преимущественно чёрные и красные.
Барабаны гремят по-прежнему.
– Это что?
– Приветствие. Третий раз уже бьют. О, "Внимание!" ударили! Сейчас малые знамёна повезут.
– Зачем?
– Всегда так делают! Парад же.
Показываются всадники. Знамя Еггтов за спиной, ещё одно – в руке. Большинство – уже привычного алого цвета со змеями, золотыми звёздами и иероглифами. Некоторые могу прочесть.
– Не понимаю, – бормочет Роза, – знамён Еггтов пять. Должно быть четыре. Ярна что ль они приняли? Нет, вон его знамя.
Я молчу, если точно не знаешь, лучше мысли при себе придержать. Тогда глупо выглядеть не придётся. Я на тот момент кроме красного с гремучей змеёй других флагов и не знала. Ну ещё флаг Динки. Всем уже похвастаться успела, какой у неё. Даже думала – привирает. Но нет, над хозяйскими местами поднято и такое, даже саму Динку рассмотрела – так же как и я через перила свешивается.
– Значит, парад вместе принимать будут. Вот и поглядим.
На это раз взревели трубы. Узнаю по фигурам. Действительно, их пятеро. В первом ряду – обе Госпожи. Второй ряд. Шестеро всадников.
– Горнисты. Четыре у Верховного, два у генерала. Хотя, на самом деле, их куда больше.
Два огромных всадника на огромных конях. Понятно, Линк и его отец, генерал Фьюкрост.
Четверо горнистов.
– А это кто?
Непривычного вида латы полированного металла скрывают всадника с головы до ног. Даже конь в броне. Приглядываюсь. Рассмотрела – всадник женщина. Герб на флаге за спиной тоже со змеёй.
– Не может быть! – шепчет Роза, – Это же Госпожа Кэретта! Но у неё же глаз нет. Старшая сестра Госпожи!
Всадник сама правит конём. Мне кажется, она сильно напряжена, и одновременно, старается, чтобы её получше рассмотрели. Судя по гомону за моей спиной, не только я такие латы впервые вижу… Хотя, дело тут не в латах, а в том, на ком они.
Поравнявшись с местами южан, конь вздымается на дыбы. Кэретта потрясает клевцом.
– Это оскорбление. Она им угрожает.
Кто-то пинает меня в спину. Поворачиваюсь – Динка. Уже без шлема.
– Скучно там! С вами посижу. Кэр-младшая ничего не понимает, Ягран заболел, а от всех остальных только и слышишь, что им не скажи, "совершенно верно, сиятельная принцесса!"
Хм, такое впечатление, кресло пришло вслед за ней.
– Думала, она умнее, а ей, кроме глаз, ещё и мозги вправлять надо. На празднике войной угрожать, притом, они обе воевать сейчас не хотят.
С трудом привыкаю, о матери и других родственниках Динка отзывается без малейшего почтения.
– Что у Госпожи Кэретты с глазами было?
Смотрит, как на дуру, но отвечает.
– Их не было. Теперь есть. Мама сделала.
– Как так?
– А вот так. Сама посмотри.
Достаёт из сумки медную трубку со стеклом на конце. Вытягивает её раз в пять.
– Вот, сюда гляди, – отдаёт мне в руки.
Далёкое становится близким. Цвет глаз у тех, кто без масок, рассмотреть можно.
Кэретту я раньше не видела, и не могу сравнить, что было, и что стало. Шлем она уже сняла. Черноволосая, как и остальные. Волосы собраны в пучок на затылке. Начинает казаться, все женщины Еггты признают только один вид головного убора – шлем. Глаз не видно, пол лица закрывает золотая маска с клювом сокола.