— Опять по ноге! Что за дела!?
Не удерживаюсь от грустной ухмылки — Дина уже три раза чуть не осталась без ноги — первый раз — в Степном походе, второй раз её ранило при испытаниях нового осадного орудия, тогда было много убитых и раненых, полуоглохшая Дина сама распоряжалась тушением пожара и оказанием помощи раненым, что и у самой нога нашпигована осколками, обнаружила только к вечеру. Я не интересовался, что стало с литейщиком, изготовившим злосчастное орудие. С одной стороны, испытания новых орудий — испокон веков занятие опасное, с другой — пушки, отлитые Диной почему-то не взрывались, ни на испытаниях, ни в бою. Хотя стреляли из них много. Каннонада последних дней до сих пор стоит в ушах.
Грэды расчищают путь к храму. Пока только «органы» и лёгкие пушки на улицах и могут действовать. Для бешеных стрел узковато и кривовато.
Если стены пали — можно начинать делить добычу. Ополчение разбито, защитники города скоро будут уничтожены.
Несколько солдат раскачивают золотую свастику на крыше храма. Один орудует топором у основания.
— Так! — Дина приглядывается, — Это кто там? Из четвёртого… Четвёртому на знамя — крепостной знак. Их сотне — малый крепостной отдельно.
Сгоняют уцелевших жителей города. Хорошего их ничего не ждёт. Сильно плохого тоже. Теперь здесь будет столица новой провинции и Ярн уже назначен наместником. Наиболее крепких отправят на рудники и каменоломни Империи. Других переселят подальше от родных мест. Вот только попов ничего хорошего не ждёт. Сама-то Дина казнит, можно сказать на автомате — сук да верёвка, если клинок пачкать не охота. А вот у солдат бывает, случаются приступы садизма.
Очередная толпа пленных. На этот раз — сплошь воины. Похоже, не идейные защитники веры, а в основном, обыкновенные наёмники. Не пойми за что любимая многими в нашем мире волосатость, мускулистость и татуированность присутствует. Правда, всё изрядно приправлено серьёзной побитостью. От большей части ценных вещей их уже избавили. Но вот на одном панцирь серебристый. Нашей работы, но в варварском вкусе. Как это его такого украшения не лишили? Хотя, я кажется, понял, почему.
— Где ты это взял? — знает, кто перед ним, но не боится совершенно. За найденные солдатские награды варваров тут убивают без лишних затей. А у этого — золотой кружок с профилем Дины I вделан прямо в центре панциря. Странно, что солдаты его сразу не прирезали. Хотя такого прирежешь, пожалуй.
— Это моё.
— Взял откуда?
— Ваша матушка наградила.
— О как! И когда?
— В степи. Первой осенью.
Дина подходит вплотную. Кажется, она подозревает, что варвар не врёт. Впрочем, насколько я их обычаи изучил, надо очень уж с головой не дружить, чтобы так явно колдуну врать. Они ведь злопамятны, колдуны-то. До девятого колена иногда мстят.
— Звать как?
— Зовут меня Ордорн сын Ордара сына Грецергеторинга.
— И как же это наш писец такое имя в наградную ведомость вписал?
— С трудом, даже буквы вниз загнул. Ещё спросил, через какие буквы имя деда писать.
— Хм. Читать да писать ты умеешь… Интересно… Я тебя не помню. Хотя…
— У вас конь тогда был вороной. И шлем без рогов.
— Хм. Верно. А что же тебя сюда-то принесло? Наёмникам тогда предлагали остаться. С полноправным гражданством.
— Молодой был. И глупый.
— Мне будешь служить?
— Так можно и послужить. Только я не один тут.
— Развяжите его. Пусть своих людей отберёт. Только, сам понимаешь — убежит кто — твоя голова слетит.
Дина направляется дальше. Неожиданно останавливается и бросает через плечо.
— А что там на другой стороне награды было?
— Цифра.
— Какая?
— Пятьсот семьдесят три и четвёрка старым шрифтом.
— Проверим…
Архив-то Кэретте подведомственен, в бумагах у неё полный порядок.
В кучу свалены предметы, явно содержащие большое количество драгметаллов. Собственно, этим их достоинства и ограничиваются. Изображения святых или бога, больше всего напоминающие поленья, которым топором придали некоторое сходство с человеческими фигурами. Ну и что с того, что из золота отлито?
Много грубых и толстых золотых цепей со свастиками — до чего же бандиты во всех мирах не оригинальны. Небось и здесь, как и у нас, в числе первых жертвователей на храм эти, что с толстыми цепями из драгметаллов, были.
Золотые монеты россыпью — в основном наши, но есть и местные, сделанные по образцу и подобию. По виду. Не по технологии, ибо насколько хватает моих познаний в монетном деле, тут литьё, а не чеканка. Только вместо цветка или звезды — что-то, отдалённо напоминающее бородатую рожу в шлеме. Вокруг — корявые буквы грэдского алфавита, призванные обозначать имя и титул изображенного. Я эти аббревиатуры разбирать пока не научился.