У Чужеяда по-прежнему оставались проблемы с хвостом (вернее, его наличием — рана едва-едва зарубцевалась), так что хлестнуть им нас Гад не мог. Но менее опасным и изворотливым он не становился. Первое, что он сделал — когтем ловко подцепил меч и, будто обжегшись (хотя почему «будто»?), с рыком дернул лапой; клинок отлетел к дальнему краю поляны.
Артема крепко приложило — поднимался он медленно и с трудом. Чужеяд, глумливо оскалившись, занес лапу, делая вид, что собирается его раздавить. Расчет явно был на то, что я самоотверженно брошусь спасать рыцаря, но я наплевала. Буквально. Разумеется, на Чужеяда — прицельно плюнула огнем ему в удачно подставленный бок.
Драконья чешуя вполне успешно выдерживает высокие температуры — и чужеродный огонь в том числе. Однако же последний очень даже чувствуется.
Чужеяд инстинктивно повернулся в мою сторону. Я бросилась бежать вдоль кромки деревьев, на ходу сплюнув гарь в сырые кусты. Из-за этого и не люблю плеваться огнем, но ничего, горечь во рту можно и потерпеть.
Гад повелся на самую дурацкую замануху — вот она, жертва, под носом, буквально на расстоянии вытянутой руки (Артем в тот момент не представлял угрозы). Переваливаясь уткой, Чужеяд нарочито неторопливо побрел за мной и, нагнав, вернулся в человеческий облик.
Я вжалась спиной в сосну, еле сдерживаясь, чтобы не плюнуть повторно.
— Подумай, девочка, — зачем тебе это надо, тухнуть во ВСМыСЛе, когда ты можешь в полной мере реализовать свои возможности? — все тем же приторным тоном заговорил Гад. — Здесь и сейчас перед тобой, перед нами, открываются совершенно другие перспективы… Гигроссул, как ты могла заметить, способен не только отнять у дракона жизнь, но и вернуть ее. Поэтому тебе никто и ничто не угрожает — если, конечно, ты готова помочь нам. Многого не требуется. Ты могла бы получить признание, власть, сокровища — все то, что дает авторитет в нашей среде…
Он что, рос в не-драконьей семье? Очень уж странное у него понятие о драконьем авторитете.
— Спасибо за щедрое предложение, — спокойно сказала я и сменила форму.
За одно мгновение разорванная отдачей превращения сосна больно стукнула меня по хребту и осыпала щепой, соседние сдавили с боков, ветки зацепились за крылья, зато Чужеяда вмяло в дерн.
Взбрыкнув, он тоже превратился, на что я и рассчитывала — меня малость подбросило вверх, и я от души ударила хвостом, одновременно хлеща крыльями (в лесу ими особо не размашешься, а оттолкнуться от чего-нибудь не было возможности, оставалось полагаться на их силу).
Меньше чем за полминуты полянка раздалась в масштабах и сменила квалификацию на свежевспаханное поле. Осталось всего-то убрать оригинальную кучу дров.
Барахтающийся в собственнотело созданном углублении Чужеяд крушил деревья и кусты, комья земли и ветки так и летели во все стороны. Крыльями он тоже взмахнул пару раз, чуть-чуть подтолкнув ими меня под задние лапы, и мне удалось взмыть вверх.
Принцесса благоразумно держала дистанцию, но не забывала про подбадривающие выкрики — слов, правда, из-за производимого шума было совершенно не разобрать.
Я сумела подняться в воздух на десяток метров и с высоты, описывая круг, краем глаза заметила, как с крепостной стены слетела неуклюжая белесая тень, и испустила самый настоящий боевой рев (спасибо бабушке за науку!). Не знаю, как Бельторн, он и в воздухе-то еле-еле держался, а вот Чужеяд вздрогнул и, пусть даже и на мгновение, съежился.
Вообще эпичной битвой всю эту драку, боюсь, не назвать. Скорее, получилось бешено мельтешащее соревнование двоих драконов — кто своевременнее превратится, да плюс еще и постоянные швыряния-толкания-валяния во взбуровленной почве. Будучи меньше по габаритам, я была и маневреннее, так что счет оказался в мою пользу (по превращениям, не валяниям!). В остальном… увы, похвастаться особенно нечем.
Суданский, первые минуты провалявшись (еще в траве), все остальное время бестолково метался туда-сюда, чудом не попав под горячую лапу. Поэтому драконьеры и ходят без напарника — главное, изловчиться и подкараулить дракона в гуманоидном виде, а дальше, как говорится, дело техники и психологии — ведь далеко не каждый способен хладнокровно отсечь голову себе подобному живому и мыслящему существу.
Чужеяд выпростал крылья из наделанного бурелома и с ревом двинулся на Суданского. Я сверху примерилась на Чужеядову голову — на его макушке был участок без шипов — и обрушилась всей массой, одновременно становясь обратно гуманоидом. И, соскользнув по чешуе, оригинальным украшением повисла на одном роге, вдоль гадской морды.
Не знаю, кто от такого поворота обалдел сильнее — я или он. Я-то планировала свалиться и в падении снова сменить форму, чтобы отдачей (и моей тушей соответственно) Гаду влепило в нижнюю челюсть. Но и так тоже неплохо получилось: Чужеяд от неожиданности чуть не ткнулся носом в землю, и я в отместку заехала ему коленом в глаз. Мерзкое ощущение — как будто пинаешь студень (по сути, так и было).
— Так его, так! — вопила где-то внизу принцесса. — Пни еще раз, перцу ему под хвост!
Чужеяд с силой мотнул головой, пытаясь приложить меня о дерево или стряхнуть. Я сгруппировалась… и разжала пальцы от пронзительного вибрирующего воя. Невольно пришлось стать драконом — гуманоиду при падении с такой высоты и поломаться недолго. Чужеяда оттолкнуло, и он запутался в собственных конечностях, повалив еще два дерева; одно стукнуло меня по плечу.
Я приземлилась на лапы, встряхнулась и увидела причину звуковой атаки — Суданский по-драконьерски улучил момент, подкрался, по самую рукоять всадил меч в… кхм… многострадальную чужеядову филейную часть, и тут же выдернул клинок обратно.
Чужеяд хлопнул крыльями, вызвав дождь хвои и шишек, запнулся о вывороченный с корнями ствол и начал падать — прямо на рыцаря. Артем сбежать с линии не успевал, только если бы прыгнул вправо, но с его точки обзора этого было не понять…
И вдруг Гад превратился. И, дымясь, с проклятиями приземлился на две конечности.
Суданский оказался сообразительней, чем иногда кажется: выставил меч над собой острием вверх, и Чужеяд непременно бы напоролся на него пузом, задержись в состоянии объемистой драконьей туши дольше хоть на секунду.
— Сдавайся! — по-героически пафосно (и глупо) потребовал помятый и исцарапанный Белый Рыцарь, наставив на Гада оружие.
Я чуть не стукнула себя по лбу — не смогла ввиду четверолапо-крылатости организма. Представьте себе дракона, делающего фэйспалм при отсутствии фэйса (и присутствии морды)… прошу прощения, отвлеклась.
Чужеяд вскинул руки.
— Сдаюсь, — прошипел он. — Ну, что застыл истуканом, мальчишка⁈ Руби!
Суданский попятился, держа меч перед собой. Чужеяд ковыляющей походкой двинулся на него.
Гадское давление на психику во всей красе.
Я (тоже уже на двух ногах) ринулась к ним, но запоздала: Артем споткнулся, потерял равновесие, и Чужеяд пинком выбил у него меч, после чего бросился душить, и они с бранью сцепились и покатились по траве и папоротникам.
Какова бы ни была комплекция Гада, любой дракон, даже раненый, физически сильнее человека, а Чужеяд (к тому же) все-таки некогда был смысловером и кое-какие приемы помнил. Рыцарь очень быстро оказался с заломленными за спину руками, однако не сдавался, отчаянно извиваясь.
Пока они боролись, я подхватила меч и подобралась к ним вплотную.
— Тебе меня не одолеть, двуногий червяк! — пропыхтел Гад.
— Уже одолел, — прохрипел снизу Суданский. — Ты… просто… не уяснил!
Я занесла меч, сжимая рукоять обеими руками, но поняла, что не смогу нанести удар. Хоть это и была великолепная возможность для подвига… во-первых, не моя, а во-вторых, кровь Чужеяда, брызнув, могла попросту прожечь рыцаря (чудо еще, что из филейной раны ни на кого не попало и ничто не загорелось). Пришлось бросить оружие и действовать голыми руками (и по наитию); я размахнулась и закатила Гаду оплеуху. От неожиданности он со странным вякающим звуком опрокинулся.
Артем с моей помощью кое-как встал на четвереньки, тяжело дыша, и я испугалась, что вот он как раз-таки поломался, но на осмотр не было времени. Чужеяд, шипя от боли, поднялся на ноги. Я закрыла рыцаря собой.