К началу февраля 1941 г. на юге Африки сложилась неприятная для Англии ситуация. Трансвааль, большая часть Оранжевой республики и Провинции Наталь вышли из-под власти метрополии и контролировались русскими. ЮАР, через посредников, предложила перемирие.
В Египте дела обстояли все хуже. 12 марта пала Александрия. Флот перевели в Никосию, где рекордными темпами был построен судоремонтный док. И начал строится другой. За подряд взялась малоизвестная американская компания. Лондон закрыл глаза на одного из совладельцев из ЮАР. Перемирие, хоть и негласное, начало действовать.
22 марта немецкие и итальянские войска вышли к Каналу. Переправится у них сил уже не было. С обоих сторон началось "зализывание ран" и подтягивание резервов.
Третьего апреля было официально оформлено перемирие между Британской империей и ЮАР.
В восточном Трансваале началось формирование французских частей. В части из новобранцев или малоопытных солдат добавляли ветеранов. Хотя и ветеранами их было назвать трудно. Просто более опытных солдат из полка де Вилье. И ещё инструкторов из русских. Муштра шла по нарастающей. Шёл отбор на должности младшего командного состава. Численность корпуса перешла за 15 тысяч, когда в расположение прибыл 26-летний мужчина в мундире иностранного легиона. На следующий день французские войска были выстроены и им был представлен титульный император Франции из династии Бонапартов Луи Наполеон VI. Раздались сначала неуверенные, а потом все более громкие и дружные возгласы "Да здравствует Император".
Луи Наполеон поднял руку в успокаивающем жесте.
— Сыновья Франции. Сегодня я, как и мой великий предок, стою перед вами, теми, кому не безразлична судьба из Родины, находящаяся под пятой оккупанта. Я верю, что начав с небольшого, мы сможем вернуть нашу Прекрасную Францию обратно. Сегодня я провозглашаю о воссоздании гвардии моего предка. "Старых ворчунов", как он их называл. Отряд полковника Мишенлье отныне становится Первым батальоном Старой Гвардии Франции. Полковник, ко мне.
Мишенлье, ещё не старый, но опытный, смелый и, по своему, хитрый вояка, вышел из строя. Из-за спины императора вынесли вынутое из чехла знамя и развернули его. Не трехцветном полотнище был золотом вышит венок и литера "N".
— Вручаю Вам это знамя Гвардии, полковник.
Мишенлье, став на одно колено, поцеловал знамя. Император, сверяясь со списком, начал приглашать бойцов вновь обретённой Гвардии. Сначала офицеров, потом унтеров и, наконец, простых солдат. Каждый из них преклонял колено перед знаменем, приносил присягу на верность Франции и получал нагрудный знак. Многие не скрывали слез.
Остальные смотрели на это кто с доброй усмешкой, кто с завистью, но все с одобрением. На их глазах делался первый шаг к возрождению родины. Через несколько дней прозвучала ещё одна ошеломительная новость. Группа офицеров из древних дворянских французских фамилий заявила о воссоздании полка Королевских мушкетеров короля Людовика XIII, состоящего из пяти рот: шевалье д’Артаньяна; кавалера Атоса, графа де ла Фер; кавалера Арамиса, шевалье д’Эрбле; кавалера Партоса, барона дю Валлон. Эмблемами соответственно были взяты маршальский жезл, графская корона, епископский посох и баронская корона. Пятая рота, рота капитана д’Тревиля, была элитной. Она не имела специального символа и туда отбирались лучшие их лучших. Неожиданно этот полк стал очень популярен среди всех, кто имел хотя бы намёк на дворянскую кровь. И что странно, не только среди французских, но и среди испанских дворян. Знаменем служила большая салфетка, с вышитыми королевскими лилиями. Книга Дюма "Три мушкетера" стала весьма популярной. Слухи об императорско-королевской армии разлетелись мгновенно. Поток претендентов резко возрос.
В Виши на все вопросы просто разводили руками. Таких частей нет в составе армии республики, а Бонапартам вообще законом запрещено появляться во Франции.
В английской армии на Синае появились волонтерские части, аналог французского иностранного легиона. И в основном там говорили по-польски (выезжали из СССР небольшими партиями через Иран, чтобы не раздражать немцев) и по-французски (надо было набираться боевого опыта).
В качестве бонуса, к перемирию, англичанам были переданы данные о "недостаточной" обороноспособности Сингапура и стоянки флота в Скапа Флоу.
Заключённое перемирие позволило расширить операцию "Мой ушастый друг" в Австралии. Бичом материкам было засилье кроликов. Правительству был предложен план. Австралитяне разрешали временный въезд в страну 75 тысячам китайцев, оплачивали строительство постоянных и временных лагерей. И предоставляло материалы для строительства заборов. ЮАР ставило заводы по переработке. Тактика было простая. Участок километр на километр огораживался забором высотой в ярд (где-то 90 см), при этом вкапывался на 8 дюймов (20 сантиметров). В центре ставилась искусственная нора из плотно сплетенных травяных циновок. Имитация была полной. В этой норе выкапывалась яма, куда проваливались кролики. Внутри стены и пол ямы выкладывалась также циновками, но сплетенных из прутьев. Подкопать или прогрызть было невозможно. А из нор, выкопанных самими кроликами, организовывалась тропинка в нужном направлении. С силками. Ловушки проверялись ежедневно. Окончательная "зачистка" проводилась небольшими отрядами подростков, отличавшихся особой ловкостью. Пойманная живность проходила сортировку. Местную фауну передавали властям, а все тушки завезённых животных: кроликов, лис, хорьков и пр. на рефрижераторах отправляли на фабрики. Там добыча свежевалась и, опять же, сортировалось. Кроликов в мясной цех, а остальных на переработку на корма и мясокостную муку. Мясо самих кролей перерабатывали в фарш и упаковывали в трёх-, пяти- и двадцатилитровые банки. Пастеризовали и отправляли на экспорт. Кости и внутренности также на переработку. Шкурки выделывали и отдавали в пошивочные мастерские, где работали уже, в основном, местные. На фабрики по переработке мяса и выделке кожи они работать не шли. На условиях труда там пока сильно экономили.