Хотел бы я сказать что уделал ее. Но нет. У нас вышла боевая ничья. Я один раз достал ее в ногу, а она вскользь задела меня по корпусу. Остановились мы, когда я очередным молодецким ударом оставил от ее шеста примерно две трети. Кассандра молча мне поклонилась, а потом выдала:
— Машешь мечами, как мужик цепом на обмолоте. Дурной силы тебе конечно не занимать, но я больше не вижу перед собой седьмого меча империи. Тебе нужно больше заниматься, Максимус! Раньше ты бы оставил меня без оружия за пару мгновений.
— Значит, есть к чему стремиться. Ты же знаешь, заклятие выжгло мне часть памяти. И, видимо, повредило навыки.
— Оставь жалкие оправдания для гетер. Им будешь объяснять, что «просто не в настроении». Восстанавливай свои навыки, Максимус. Воин Богини не может быть слабаком.
Повернулась и покинула площадку. Стерва.
— А ничего, баба. Нормально против вас продержалась, копье ей в колено. — вдруг выдал Друз.
Я вздохнул. Вбить хоть немного почтения к высшим сословиям в голову отставного центуриона, видимо, безнадежная затея.
Отправив моих вояк за адвокатом-алкоголиком и омывшись в бассейне, я сам приступил к завтраку. Терто правильно воспринял мои вчерашние указания, и хоть мне снова принесли что-то экзотичное, количество пищи теперь соответствовало моим реальным возможностям.
Утренняя Эос уже жарила вовсю, поэтому я предпочел снова переместиться в прохладную беседку. Похоже, здесь теперь будет мой рабочий кабинет.
Наконец, в саду послышался какой-то шум, и передо мной предстала боевая троица с моим, как я надеялся будущим поверенным.
Друз практически волок его за шиворот, а Черт и Очко контролировали по бокам. Был Юстас взлохмачен и небрит. Молодое еще лицо с правильными патрицианскими чертами выглядело одрябшим. Под глазом наливался желтизной приличный такой синяк, а правое ухо было слегка оттопырено и покраснело. Надета на нем только домашняя туника, вся в винных и соусных пятнах, слегка надорванная у плеча.
— Я вырву твою печень и сожру ее, богами клянусь! Отпусти меня, мерзкая отрыжка демона! — возмущался схваченный за шкирняк парень.
— Вот, господин Доримед, привели, хер ему в ухо! Орет как оглашенный. Я аж почти оглох. Как только глотку не надсадил, гаденыш.
— Господин Юстас. Мое имя Максимус Доримед. И я попросил своих людей пригласить тебя, поскольку мне нужен твой совет в юридической плоскости.
— О! Кажется, среди неандертальцев появился человек разумный. Я Юстас Алексис. Осеченная ветвь дома южных Алексисов. Да отпусти ты меня, обезьяна, траханная адскими тварями! Я не собираюсь сбегать! — это он уже бросил Друзу. — твои люди, Доримед, могли бы вести себя и повежливее.
Понятно, что имел в виду старик консул коллегии, когда говорил, мол парень хамоват. Юстас, как отсеченная ветвь, уже не принадлежал к сословию патрициев, и не имел права говорить мне «ты». Быстрый взгляд из-под насупленных бровей подтвердил мою мысль, что это, скорее всего, проверка.
— Садись Юстас из рода Алексисов и раздели со мной вино и хлеб. А потом мы поговорим с тобой о делах, как полагается благородным людям.
Легкая улыбка мелькнула и угасла на его лице. Я, похоже, прошел какую-то его внутреннюю проверку, не став качать права и кичиться сословными привилегиями, а приняв его, как равного.
Он одернул тунику и сел напротив меня на подушку, положенную на мраморную скамеечку.
— Почему бы двум благородным людям и не выпить с утра. Тем более я вижу синее асторское. Превосходный выбор, Доримед. От хлеба я откажусь. Но тебя, видимо, ввели в заблуждение. Я больше не практикую. Старые маразматики, чтоб им сдохнуть в страшных муках, вышвырнули меня из коллегии.
Глава 8. Кручу верчу, обмануть хочу
в которой я вспоминаю игру в наперстки, даю добро на ограбление, посещаю книжную лавку, узнаю, что такое храм Умбры, и меня зовут на арену
Я сделал Друзу знак, чтобы он налил мне и гостю. Вести разговор при гостиничных рабах я не собирался. Тот наполнил наши бокалы. Дождавшись, когда гость пригубит из своего, я продолжил разговор:
— Насчет твоего членства в коллегии, Алексис, меня как раз просветили. Я не очень разбираюсь во всех этих ваших тонкостях, но мне нужен хотя бы совет. В идеале составление определенных документов. А еще. Думаю, что ты не сможешь отказаться от дела, которое консул Коллегио Адвокадо назвал «совершенно бесперспективным».
— Вот как. Я уже как минимум заинтригован. Но, прежде чем ты ознакомишь меня с деталями предложения, от которого невозможно отказаться, я просвещу тебя во всяких этих наших юридических тонкостях. Это важно. — Он отхлебнул из бокала, зажмурился и пробормотал: «Амброзия», — Примо: чтобы вести дела во всяких имперских и магистратских учреждениях, благородному человеку необходим поверенный. Если, конечно, он сам не хочет бегать по инстанциям. Секундо: поверенного же уполномочивает коллегия. Без ее мандата или без членства в коллегии человек не может представлять интересы других перед lex imperialis (имперским законом). Так что, человек, которого изгнали из коллегии, годится максимум на роль секретаря. Смекаешь?