— Я так понимаю, ты решил на самом деле свести ее с ума? Мне нравится ход твоих мыслей. Не нравится твой тезис про «переиграть». Это не путь Богини.
Я тяжело вздохнул.
— Да. Мне нужна очень убедительная картина безумия. Насчет медиков… если удастся доказать, что причина безумия «сыграла» до моей «болезни», то все равно, чем она вызвана. Мы придумаем правдоподобную историю. Я придумаю.
Теперь вздохнула Кассандра.
— Я ведь не медикус. Не алхимик. Но я подумаю, как тебе помочь. Ты хочешь чего-то еще?
На секунду мне захотелось сказать: «Останься на ночь». Но я стиснул зубы и помотал головой. Богиня ее знает, что там у благочестивой сестры в голове, и не примет ли она такое предложение, за смертельное оскорбление.
Про себя я заметил, что у меня давно не было женщины, и надо бы как-то эту ситуацию исправлять. И это при живой жене! Надо же, как жизнь кудряво плетет свои петли. Но с этим что-то надо делать. В прошлой жизни с этим у меня никаких проблем не было. Женщины около меня и вправду не задерживались. Но для меня не составляло ни малейшего труда найти новую. А здесь… Рабыни не выход. Мне просто противно спать с женщиной, которая не может мне отказать. Плебки, в основном, меня не привлекают. А женщины моего сословия… Во-первых, из них рядом только Кассандра. Во-вторых, боюсь остальные такие же стервы. Разве что к вдове подкатить. Она ничего, вроде, если отмыть ее от косметики.
Я поднял голову. Кассандра не ушла. Она дождалась, когда я посмотрю на ее руки:
— Завтра с утра я снова буду проповедовать. Ты нужен. Придешь?
— Да, конечно. Можешь на меня рассчитывать.
— Хорошо. Пусть Ремидий пошлет тебе хорошие сны, а Фобос не видит тебя. — И, пожелав мне такое вот «спокойной ночи», Кассандра покинула мою комнату.
***
Снилось мне опять странное. Большинство сонных видений я просто не запомнил. Однако одна сцена запала мне в душу.
Группа людей, которых я видел в предыдущих снах, пробиралась через джунгли. Когда они встали лагерем, двое отошли в сторону, о чем-то споря. Я к этому моменту уже разобрался, как управлять этими видениями. Не сложнее, чем раньше своими снами. Однако эти сны были какими-то… настоящими, что ли. Так что я «подлетел» поближе и попробовал «включить звук». То есть пожелал услышать, о чем эти двое говорят. И мой сон заполнился звуками ночных джунглей и остатками яростного спора. Один высокий, атлетически сложенный и одетый в некое подобие камуфляжа. Черноволосый и смуглый. Горбоносый. Черная борода заплетена в несколько косичек.
Второй невысокий, полноватый. В возрасте. Шатен с залысинами и тараканьими усиками. Близорукие бесцветные глаза с укором смотрели на собеседника. В руках он сжимал круглую шляпу, с прикрепленной к ней антимоскитной сеткой. Он был одет в плотную походную одежду. Второй был похож на какого-нибудь профессора археологии, отправившегося исследовать африканские джунгли, в то время как первый был стопроцентным «следопытом».
Когда появился звук, говорил как раз «профессор».
— А я говорю вам, мы слишком сильно отклонились от маршрута. Мои расчеты…
— Да к подземным богам ваши расчеты! — Оборвал его «следопыт». — Напомню, что мы нашли руины «предположительно Рльеха» на пятьдесят километров левее, чем они должны были быть по вашим расчетам! Я уверен, вы не учитываете дополнительные факторы, в том числе то, что здесь все поросло траханными джунглями. В которых нет ни одного следа дорог, по схеме которых вы и делали свои расчеты!
— Но вы-то точно не знаете, куда идти! — перебил его «профессор». — Предлагаете полагаться на ваше знаменитое «чутье»? Еще немного и нам придется свернуть экспедицию! В любом случае. У нас кончаются припасы. Завтра, послезавтра наступит точка невозврата. Я точно не собираюсь умереть в этих джунглях. Республика проспонсирует новую экспедицию, а эта уже практически закончена.
И сердито отпихнув собеседника, он пошел к лагерю. Тот проводил его внимательным и очень недобрым взглядом.
Когда толстячок пропал из виду, «следопыт» начал чертить в воздухе некие символы. Они повисли в воздухе, оставляя за собой кроваво-красный след, собравшийся в некое подобие перекошенной пентаграммы. Уродливая геометрическая конструкция задрожала, размылась и вывернулась наизнанку, выпуская в мир мерзкое, уродливое существо. Небольшого размера тварь была похожа на стеклянистого червя с перепончатыми, почти прозрачными крыльями. «Следопыт» что-то прошептал в морду мерзкой твари и подбросил ее в воздух.