***
Проснулся я опять с чувством, что на мне пахал целый колхоз имени Надежды Константиновны Крупской. Ну или что я разгрузил несколько вагонов с углем. Уже зная, что означают эти симптомы, я сразу же занялся медитацией. На этот раз восстановление прошло быстрее, а вход в медитативное состояние получился намного проще.
Остатки вялости и головной боли полностью были нейтрализованы моей волшебной повязкой — подарком Матери. Не знаю, что это за благословение такое, и сколько эта тряпочка еще продержится, но штука однозначно крутейшая. А я ей даже спасибо не сказал на прощанье.
Выйдя во двор, я уже обнаружил там собравшихся на тренировку Друза с Чертом, Юму и Кассандру, одетую, как обычно, весьма легкомысленно. Она сразу же подошла ко мне, и, как всегда, бесцеремонно, притянула к себе мою голову, вглядываясь в глаза.
— С твоей ночной потерей пневмы надо что-то делать, Максимус. Это вообще ненормально, что ты теряешь пневму ночью. Какое-то проклятие или последствия твоей болезни. Глаза у тебя красные, как у упыря.
— Да все со мной нормально, — сказал, мягко освобождаясь из ее совсем неженской хватки.
— Нет. Пойми. Благословенная повязка не улучшает твое состояние. Она не дает чувствовать боль, слабость и прочее. Но все это до поры до времени. Она дает только иллюзию здоровья. Советую тебе сегодня ее не носить. А с твоими спонтанными выплесками пневмы я разберусь. Это так нельзя оставлять.
— Давай ты начнешь разбираться с этим после тренировки!
— Да, конечно, Максимус. Но повязку сними. Мой тебе совет.
И я этому совету последовал. Ведь обещал же себе, буду прислушиваться к тому, что она говорит. Кассандра, конечно, резкая и дерзкая особа, но явно понимает в происходящем побольше меня. Поэтому я снял повязку.
Головная боль, слабость навалились на меня снова. Но после окончания разминочного комплекса я почувствовал себя намного лучше.
После разминки, проведя тренировочные бои с остальными, я убедился, что навыки Максимуса возвращаются к моему телу в полной мере. Ни одному из троицы воинов не удалось меня даже задеть, я расшвырял их, не получив ни одного касания.
Кассандра постепенно становилась для меня все более простым, «читаемым» соперником. Она все еще была хороша, но я побеждал уже не только благодаря превосходству в физической силе. А за счет техники. По окончании боя она даже одобрительно кивнула мне! Ничего себе, я удостоился пусть безмолвной, но похвалы, от нашей мисс нетолерантность! Событие недели просто!
Я, кстати, обратил внимание, что из всех намидийцев тренировкой занимался только Юма. Остальные либо занимались какой-нибудь хозяйственной деятельностью, либо кружили около тренировочной площадки, зубоскалили и спорили между собой. А Юма, по сути, я так понял, вышел на площадку, чтобы поддержать свое реноме крутого воина. Ну и отхватил люлячек от меня. Впрочем, как и остальные.
После боев я снова засел в медитацию, пытаясь восстановить порушенные смертью и безумием Максимуса воинские техники. Интересовали, конечно, техники первого ранга, усиление и ускорение. На второй я пока не замахивался.
Техника обычно вызывалась наложением особого воображаемого рисунка из пневмы на поверхность тела. Трудность была в том, чтобы ощутить этот «рисунок» как реальный объект. «Присвоить пневму» как говорили наставники Максимуса. Сегодня я твердо решил, что никуда не сдвинусь, пока не восстановлю хотя бы одну технику, но, как обычно, в мои планы вмешалась жизнь.
В очередной раз вынырнув из медитации, я увидел Кассандру.
— Пойдем. Ты обещал.
Я вздохнул, поднялся и поплелся за ней. Действительно, обещал. Жду не дождусь, когда она уже сама разговаривать начнет. Или зря я жду? Может, лучше как сейчас?
Глава 17. Хочешь быть счастливым, не ройся в памяти
В которой я узнаю о вреде нерешительности, продаю людей, вернее женщин, и, вспоминаю некоторые подробности семейной жизни
Очередной рассказ Кассандры о деяниях Богини, со мной в роли сурдопереводчика оказался на удивление коротким.
Рассказ Кассандры о тактике выжженной земли и решительности
Госпожа происходила из царской семьи. Однако имени этой семьи святые писания не сохранили. Сегодня четыре имперских рода Августы, Юлии, Доримеды и Кассии считают себя ее прямыми потомками и это подтверждено хрониками и святыми текстами. Но о подлинном происхождении самой Госпожи хроники молчат.
Ее восхождение началось, еще в период царств, когда Альтиоры были раздроблены и враждовали между собой. Тогда можно было за несколько дневных переходов выйти из одного царства и прийти в другое.