— Ты не с того начал, мальчик. А сейчас тебе придётся всё закончить.
Погодите-ка… Что значит закончить?
— Как? Всё-всё? — Приподнявшись на локтях, с упрёком посмотрела в дурацкую тьму. — Но я ведь только вошла во вкус!
— Вот, видите, — представил меня Редфрит живым доказательством того, что всё здесь происходящее совершенно нормально и ничуть не аморально, — жена уже успела войти во вкус. А я ещё не успел… войти.
И столько досады звучало в королевском голосе, что мне даже стало жаль его. Не голос, а удерживавшего меня за талию мужчину. Жену не хотел, а получил. Брачную ночь хочет, но, судя по всему, уже не получит.
И я тоже не получу…
Уф!
— Желание возлечь с тобой у девы должно быть добровольное. Чистое, ничем не замутнённое, — назидательно проговорила богиня. — Только обоюдная страсть даст плоды. А без обоюдной страсти плодов, король, не жди, — добавила философски и почти в рифму.
— Что-то я не заметил, чтобы она была против, — мрачно бросил владыка Треалеса.
— Совсем не против, — с готовностью подтвердила я, прицеливаясь к королевским губам и мечтая, как они снова начнут терзать мои жадными поцелуями.
— А кто ж под любовными чарами откажется? — усмехнулась невидимая Эсфа.
Не будь я под этими самыми чарами, сказала бы, что эта дамочка мне нравится. В отличие от Гиты с Эдарой. Но конкретно сейчас она мне жутко мешала и даже немного раздражала.
— Не отвлекайся, — посоветовала дважды мужу.
Но поздно. Редфрит отвлёкся, утратив в моих глазах все свои достоинства. А если быть точной, одно конкретное достоинство, которое я больше не чувствовала своими покорно разведёнными бёдрами.
— Под любовными? — Король сощурился, скользнул по моему лицу внимательным, хищными взглядом, а потом прогремел на весь храм: — Мильдгита! Какого демона?!
Он тут же отошёл от меня, и неприятный, колючий холод заскользил по обнажённой коже.
— Разве я разрешал?! — продолжал яриться его величество.
Сев на алтаре, я прикрыла оголённые ноги юбкой, правда, они снова раскрылись, потому что разрезы ни в какую не желали поддерживать образ благопристойной королевы.
Из полумрака донёсся тихий голос колдуньи, совсем не похожий на властный и резкий божественный:
— Я подумала, что так будет надёжнее, мой король. Чтобы уж наверняка и…
— Я. Не. Разрешал, — повторил он, рубя слова. — Что ты ей дала?!
— Её величество вдохнула настойку гретарры, а до этого…
— Значит, секса не будет? — решила я уточнить на всякий случай.
Ну мало ли, вдруг муж всё-таки передумает.
Вспомнив, что я всё ещё здесь, Редфрит обернулся, и наши взгляды, как это принято описывать в любовных романах, встретились, чтобы уже никогда не расставаться.
— Нам ведь не только ради… хм, плода надо стараться, — продолжила я добиваться королевского внимания.
Ну или просто короля добиваться.
— Можно ведь и отдохнуть, душой и телом. Особенно телом. На алтаре, конечно, жестковато. Поэтому предлагаю продолжить общение в моей спальне. Можно в вашей, мой король, — передразнила Гиту, добавив в голос рабской покорности. — Или она у нас общая? Тогда надеюсь, вы не храпите. Я сплю чутко и не переношу посторонние звуки. Но о сне поговорим после. Сначала немного… эмм, пободрствуем.
Редфрит прикрыл глаза, глухо произнеся:
— Уведите её, пока я не овдовел.
Кого попросил забрать меня, я так и не поняла, но спустя минуту-другую из синюшного марева, заволакивавшего не то храм, не то моё сознание, проступило, ну то есть выступило два стражника.
— Отведите её величество в её покои. И прекратите на неё пялиться! — рыкнул правитель, после чего стянул меня с алтаря, а с себя свой нарядный кафтан, в который меня и укутал, как гусеницу в кокон.
Приподнявшись на цыпочках, я прошептала ему на ухо:
— Надеюсь, ваше величество будет благоразумен и передумает. Если что, оставлю дверь приоткрытой и специально не буду надевать ночнушку.
Кажется, король досчитал до трёх. Может, до десяти — не берусь судить. После чего пробормотал тихо, так, что я едва его расслышала:
— Я сегодня точно кого-нибудь убью. — Вскинув на своих оловянных солдатиков взгляд, приказал: — Королеву в её покои, и лекаря к ней. Немедленно.
— Будет сделано, ваше величество, — поклонился первый.
— Прошу, моя королева, — второй тоже изобразил поклон.
Делать нечего, пришлось идти, хоть ноги, если честно, из храма не несли. Оставалось надеться, что Редфрит не станет слушать её темнейшество, поимеет совесть и придёт к своей молодой жене, чтобы и её тоже…
Ну вы поняли, о чём я.
Глава 6
Если бы ещё месяц назад ему сказали, что он будет вынужден жениться на девице Фантальм, он бы рассмеялся этому шутнику в лицо. Потом, возможно, приказал бы его вздёрнуть где-нибудь на Глехской площади — в назидание любому, кто посмеет заикнуться о возможности такого союза.
Редфрит Галеано не любил шутников. Как и не любил свою молодую жену.
Хотя не любил — это ещё мягко сказано. Чувства, что вызывала в нём миара ведьмы Реалис невозможно было описать одним-единственным словом. Ненавидел ли он её? Бесспорно. Злился ли при взгляде на неё? Не то слово! Желал? Такого прежде Редфрит за собой не замечал, а потому ему было вдвойне интересно, что за демоны вселились в него в храме Темнейших и не приложила ли к этому руку его чародейка.
— Пойдём со мной, — велел он Мильдгите, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сжать пальцы на её тонкой шейке.
Хотя с куда большим удовольствием он сжал бы их на шее своей, демоны побери, королевы.
Когда-то… очень давно, кажется, будто уже в прошлой жизни, они с Даниэлой были близки. Настолько, насколько могут быть близки наследник трона и невеста его лучшего друга. Нет, Редфрит и миара Эдары не были друзьями — по мнению принца, у леди Фантальм был слишком вздорный характер. О чём он не раз говорил Теобальду, намекая, чтобы тот не торопился с женитьбой и присмотрелся к другим девицам на выданье. Любая почла бы за честь выйти замуж за герцога Сканно. Молодого военного, подающего большие надежды.
— Ты слишком строг к Даниэле. Впрочем, как и ко всем женщинам этого и любого другого королевства, — с улыбкой выговаривал ему герцог.
— Большинство женщин этого и любого другого королевства знают своё место, — не сдавался Редфрит.
— Мы всё ещё говорим о женщинах или о мебели? — посмеивался над ним друг. — Ты привык к кротким, безмолвным созданиям, ко всему готовым и на всё согласным. Потому и любовниц так часто меняешь. Они все одинаковые, бессловесные куклы, и быстро тебе надоедают. Другое дело моя Дани. Она привлекает не только красотой, но и острым, живым умом.
«И ещё более острым языком», — подумал про себя Редфрит, а вслух заметил:
— Даниэла — избалованная, высокомерная девчонка.
Он бы с удовольствием продолжил, но поняв, что друга этот разговор начинает тяготить, был вынужден прекратить, решив попытать счастья в следующий раз. Увы, несмотря на все попытки образумить Теобальда, дело шло к свадьбе. И, скорее всего, ею бы и закончилось, если бы не одно решение Редфрита, за которое он не переставал себя винить, ругать, проклинать.
Король прикрыл глаза, невольно вспоминая о страшном дне, когда стало известно, что Теобальд не вернётся из Срединных земель. В тот демонов день он потерял близкого друга, соратника, почти что брата. И обзавёлся заклятым врагом в лице его невесты, уверенной, что винить в смерти герцога Сканно следует одного-единственного человека — короля Треалеса.
Мужчина горько усмехнулся. Наверное, это был единственный раз, когда он был согласен с леди Фантальм. И пусть Теобальд сам вызвался возглавить поисковый отряд, сам рвался к дикарям, Редфрит понимал: Сканно не стоило туда отправлять. Кого угодно, но только не его. А может, и вообще никого.
Опрометчивый, импульсивный шаг. Необдуманное решение молодого короля.