Ага, и истинная Иштвана.
А вот этим я бы не хотела козырять! Ещё не хватало требовать особого отношения к себе.
Кстати, а где сам Иштван? Неужели он не при…
– Благодарю всех, что пришли, – вдруг провозгласил от двери спокойный голос, от которого все тревоги тут же развеялись, а сердце сладко заныло, – Василиса-тар, мне кажется, вы кое-что забыли.
Услышав своё имя, я чуть не подпрыгнула. Иштван подошёл ко мне и вручил… плюшевую крысу-Тивадая!
– Ой! – искренне обрадовалась я ей, как старому другу, – Спасибо, Иш… в смысле, Алдериан-тар!
– Что это такое? – нахмурилась Марта, – Алдериан-тар, я не думаю, что уместно вот так вот…
– Это фамильяр Василисы и к тому же, её талисман, который помог ей в противостоянии Гоножу, – бесстрастно отрезал Иштван и в упор глянул на Марту, – я решил, что он поможет ей и сейчас – справиться с волнением. Вы имеете что-то против, Галаште-тар? Если да, то скажите об этом прямо сейчас.
Под его взглядом Марта покраснела и опустила глаза. Амалия и Йоланда переглянулись и едва сдержали улыбки.
– Нет, всё в порядке, – пробормотала она. Я тихонько выдохнула. Присутствие Иштвана здорово ободрило меня и вселило мощную уверенность, что всё будет хорошо.
– Чудно, – кивнул Иштван, – благодарю вас. Что ж, давайте начнём заседание.
– Погоди-ка, Алдериан! – прогрохотал от дверей ещё один знакомый голос, и внутрь ворвался Рейнольд Альварес. Его алые волосы яркой вспышкой промелькнули мимо меня, и он рухнул на один из оставшихся свободных стульев, жалобно скрипнувший под его весом.
Несмотря на его суровость, командору я обрадовалась, как родному. Блин, а я, оказывается, даже по его занятиям скучала в плену у Баттори! Ну и дела.
Надеюсь, он не будет меня валить…
– Прежде чем мы перейдём к обсуждению, – ровно произнёс Иштван, заняв место во главе стола и оглядев комиссию, – я хочу напомнить, что речь идёт не просто о студентке. Василиса Громова сыграла решающую роль в уничтожении тёмного бога Гоножа. Того самого Гоножа, который отравлял жизнь людям Баллашьярда на протяжении многих поколений. Гоножа, члены культа которого убили многих достойных людей.
Когда Иштван произнёс последнее предложение, его лицо стало непроницаемым, как маска. А командор Альварес скривился так, словно его укусила ядовитая змея, лишь только услышав имя Гоножа.
Я ощутила, как лица членов комиссии разом обратились ко мне. Марта нехорошо прищурилась, Амалия чуть склонила голову, а Йоланда улыбнулась шире.
– Она не только применила на практике знания, которые получила в Академии, – продолжил Иштван, – но и использовала сложнейшие приёмы, которые обычно доступны лишь студентам предпоследнего и выпускного курсов. Скажу прямо: Василиса действовала так, как не каждый маг старшего звена осмелился бы действовать.
Йоланда одобрительно кивнула. Артур ди Грегуар чуть оживился и даже перестал выглядеть скучающим. Альварес нахмурился, но в его взгляде мелькнуло уважение. Только Марта сидела каменной статуей, будто каждое слово Иштвана резало ей слух.
Я слушала его и чувствовала, как внутри одновременно теплеет и холодеет. Теплеет — потому что Иштван верил в меня так открыто, защищал, поднимал в глазах других. Холодело — потому что в груди неприятно скреблось предчувствие. Слишком всё гладко звучало. Слишком хорошо.
И тут меня будто обдало ледяной водой: а вдруг кто-то из комиссии уже решил, что мой успех — случайность? Что я всего лишь выжила по нелепой удаче, а не благодаря мастерству? Или… что Иштван попросту тянет меня за уши, нарочно проталкивая вверх и намеренно выделяя среди остальных?
А если они сейчас надумают себе лишнего? Вон, как Галаште буравит меня глазами. Ой-ой-ой…
Я сжала в кармане медальон, словно вцепилась в спасательный круг.
“Я обязана вытерпеть всё, что бы они мне ни готовили!” – решительно сказала я самой себе, – “Ради мамы!”
А плохое предчувствие уже ворочалось внутри, разворачиваясь всё ощутимее. Словно ледяная змея расплетала свой клубок.