Он ударил себя кулаком по груди — жёстко, резко. Только звука никакого не последовало, а сам кулак как будто увяз в его груди, уйдя туда по запястье.
– Но отец умирал долго, очень долго… – Голос у Баттори стал ниже и совсем захрипел. – И он не собирался уходить один. Он вцепился в твою мать, как утопленник в последний вдох. Утянул её туда, куда сам падал. На…
И тут его голос сорвался.
Он поднял голову, и в следующее мгновение всё вокруг будто дрогнуло. Меня обступила удушливая тьма, обволакивая и отрезая от внешнего мира, словно я угодила в плотный мешок.
– Повтори! – вскрикнула я, испугавшись, что сейчас всё прекратится, – Куда он её утянул?!
– Он утянул её туда, куда сам падал, – вдруг отчётливо повторил Феликс, – На…
Звук сорвался.
Вместо слов донёсся хриплый шорох, будто Феликс заговорил под водой. Я услышала только бессвязное:
– Хо… рр… —р-р-р… д… л…
И напряжённое жужжание, как помехи в радиоприёмнике.
– …остров… – выдохнул Феликс уже нормальным голосом, но именно названия снова не последовало. – На границе с… – и снова провал, глухой хрип, в котором едва различалось что-то вроде: – …зи…н… —на-на-на…
Во мне что-то вспыхнуло — горячее, яростнее любого страха.
– Что ты сейчас сказал? – рявкнула я, шагнув к нему. – Повтори! Назови остров!
Феликс медленно повернул ко мне голову. Его призрачная кожа дрогнула, будто под ней прокатилась волна роящихся теней.
– О-о, смотри-ка, – хищно процедил он. – ты такая забавная, когда злишься. И красивая. Кажется, я понял, почему Алдериан тебя выбрал.
– Говори! – вырвалось у меня. Я не ожидала, что крик получится таким — с надломом, с отчаянием, почти рыком. – Если ты знаешь, где моя мать — ты обязан мне сказать!
Он ухмыльнулся. Это выглядело очень мерзко. Так, будто Феликс получал удовольствие от моих терзаний.
Хотя почему “будто”?
– Я не обязан тебе ничего, девчонка.
– Назови. Остров. Сейчас же! – Я шагнула ещё ближе, хотя тело дрожало, а ладони вспотели так, что чаша едва не выскользнула. – Или я заставлю!
Феликс откинул голову чуть назад, и его смех разошёлся по кругу холодным эхом. Тихим, но настолько ядовитым, что у меня по спине проползли мурашки.
– Заставишь? Ты меня? – Он склонился вперёд. – Попробуй, девчонка. Попробуй ещё раз.
– Хватит игр! – в ярости выкрикнула я. – Скажи название! Скажи, что это за остров!
Его силуэт дрогнул, распался на сотни рваных бликов света — как будто его разрывало смехом.
Или злостью.
Или болью.
– …хо… р-р-р… —д-л-л—… – снова донеслось вместо названия. – …граница… с… зи—н-на-а—к…
И вдруг силы одним махом покинули меня, словно их высосал гигантский пылесос. Я осознала, что ноги меня не держат, уже запоздало – после того, как обнаружила себя обмякшей в руках Иштвана.
Феликс исчез. Растворился, унеся с собой все сведения о моей матери.
Глава 52
Я попыталась вдохнуть, но воздух будто стал вязким. Иштван прижимал меня к себе, удерживая, чтобы я вновь не рухнула на пол, а я только и могла, что бессильно дёрнуться — к тому месту, где стоял Феликс секунду назад.
– Феликс! – вырвалось у меня. – Вернись! Подожди! Скажи мне…
Откашлялась. В горле царапало так, словно я объелась наждачки.
– Феликс! – закричала снова, хрипло, сорванным голосом. – Назови остров, прошу тебя! Феликс!!
Но передо мной зияла только пустота. Повисшая тишина давила, как мокрое одеяло.
Воздух ещё дрожал от ритуала призыва, пах озоном и железом, но ответа не было.
Я почувствовала, как опускаются руки. Отчаяние и давящая неопределённость навалились на меня, словно голодные хищники.
– Вернись… – уже шёпотом выдохнула я. – Пожалуйста...
– Василиса, – вдруг разорвал тишину голос Иштвана прямо над моим ухом. Я невольно вздрогнула, – всё кончено. Его нет. Он ушёл.
До меня запоздало дошло, что он обнимает меня за плечи, бережно и в то же время властно прижимая к себе.