— Ну, как себя чувствуешь? — или мне показалось, или на его лице застыла ехидная усмешка.
— Отвратительно, и ты это видишь не хуже меня, — ответила я зло. У меня начались перепады настроения. Я то хохотала безудержно, то рыдала, жалея себя, а то впадала в ярость, начиная крошить все, что под руку подвернется.
— Хочешь получить дозу? — даже в таком состоянии я почувствовала подставу. И не ошиблась.
— Ты же знаешь, что хочу, — едва сдерживаясь, чтобы не накинуться на него, ответила я.
— Что ж, в таком случае, для тебя есть два варианта: первый — ты платишь за дозу, второй — рассчитываешься за нее своим телом. Клиентов я тебе предоставлю, — равнодушно отозвался Егор. Вот она, подстава. От подобного предложения меня перекосило. Как я тогда смогла встать и молча покинуть его квартиру, в которой мы столько времени жили, осталось для меня загадкой. Домой я приехала в отвратительном состоянии. Родители оказались в шоке, когда увидели меня.
Кожа синюшная, глаза впали, сама худющая. Мать испугалась, отец пытался орать и кричать, топать ногами. Именно тогда мне и было сказано, чтобы я убиралась из дома. Иметь в семье дочь-наркоманку никто не желает. Мне было больно это слушать. Но я принимала его правоту и уважала решение. Мама много плакала. А я… вызвала такси и сама отправилась в клинику.
Несмотря на то, что меня вылечили, отца я так и не простила. Да и он не спешил просить прощения. Долгое время я игнорировала любые отношения. Шугалась от всех парней. Пару раз видела Егора. Но подойти к себе не позволяла. Хотя однажды он все-таки подкараулил меня.
— Неплохо выглядишь. Смогла соскочить? И как же тебе это удалось?
— Уж не твоими молитвами точно, — я в тот момент сама поражалась, насколько холодно звучал мой голос.
— Я могу снова все вернуть, — оскалился этот гад. Но если он хотел вызвать мою ярость или раздражение, то у него ничего не вышло.
— Попробуй, окажешься или за решеткой, или в могиле, — пожала я плечами, при этом смогла ответить слишком равнодушно. Не знаю, что тогда Егор увидел в моих глазах, но он быстро испарился. Больше я его не видела.
— Диана, как ты там? — поинтересовалась мать, возвращая меня из моих воспоминаний. В ее голосе я уловила беспокойство, что меня удивило.
— Нормально, пирог вот печь собралась, — стараясь отвечать бодро, отрапортовала я. — А с чего вдруг такие вопросы, беспокойство? — заинтересовалась звонком.
— Тяжело мне что-то на душе, — вздохнула мать. — Сон странный снился, да и тревога снедает душу.
— Да нет, со мной правда все в порядке, — попыталась уверить ее я. — Если хочешь, приезжай, я тебя сладким угощу, — предложила ей, прекрасно зная, что мое предложение так им и останется, мать ко мне не поедет.
— Если смогу вырваться, то обязательно приеду, — уклончиво ответила мать и тут же засуетилась: — Дианочка, ты, если что, звони мне, а сейчас убегаю, — не дожидаясь моего ответа, мама отключилась.
Я вздохнула. Вот так всегда. Все на бегу, урывками. Наверняка отец вернулся, вот она и отключилась, свернула разговор. И приехать ко мне она наверняка не приедет, чтобы не раздражать отца. Ну и ладно, я давно привыкла к этому. Несмотря на то, что столько времени прошло, а с семьей мои отношения так и не сложились.
Вздохнув, засунула телефон в карман шорт, продолжая заниматься пирогом. Только собралась его раскатывать, взяла скалку, как телефон снова ожил. Глянув на экран, удивилась — звонил Стас. В груди мгновенно вспыхнул пожар, меня обдало яростью. И что ему понадобилось?
— Да, база торпедных катеров у аппарата, — бодро выдала я, а у самой внутри все сжалось от боли.
— Диана, ты заходила? — спросил Стас, а в голосе страх и волнение, хоть он и пытался его скрыть.
— Да, ключи я оставила. Судя по всему, я больше не нужна тебе, — ответила я, а потом, не дав и слова сказать, ехидно заметила: — Кстати, ты был обворожителен в вашем тройничке. А мне все время говорил, что никогда не приемлешь такую позицию. Теперь я понимаю, что ты сам о таком думал, а у меня пытался узнать мое отношение к этому. Что, дорогой, хотел с кем-то и меня так же…
Я даже не стала слушать, что он мне ответит, просто отключилась, более того, выключила телефон совсем, чтобы меня никто больше не отвлекал. Стало противно и мерзко. Какой же гад. И когда я научусь разбираться в парнях? Наверное, никогда. Карма у меня такая: выбирать отморозков и сволочей, пытающихся использовать меня на свое усмотрение.