Мне даже поаплодировали.
— Все верно! Дипломаты — очень закрытая каста. Мы все приходимся друг другу родственниками. На дипломатическую службу нельзя попасть с улицы, даже в университет на обучение по специальности «дипломат» берут только по моим рекомендациям, — в данной ситуации Миежко Збигневич охотно делился информацией.
— И все это я могла прочитать в той самой книжке, что ты у меня так предусмотрительно выкрал, — наугад, пальцем в небо ткнула я, и попала.
— Совершенно верно, выкрал, но не я, — Миежко был полностью захвачен нашим разговором.
— Роксана? — догадалась я.
— Ревность — чудеснейшее и очень мощное средство манипуляции, — азартно поучал меня дипломат, ожидая моего продолжения.
— Вот тут мне немного неясно, — не обращая внимания на снисходительную насмешку советника, продолжила я. — Обеспечение мужского населения женами — это стратегически важное направление вашей внутренней политики! Бессмертный должен был очень жестко контролировать это направление.
Сначала на лице главного дипломата появилось удивлённое выражение, а потом он глубоко вздохнул и стал просто поедать меня глазами. Становилось жутко, очень жутко. Но деваться было некуда, цепи очень сильно ограничивали меня в выборе возможных маневров.
— Государь долгие столетия выстраивал стратегию компенсации нехватки наших женщин пришлыми, и когда процесс был отлажен до автоматизма, он принял решение отдохнуть и отойти от дел, — теперь Миежко с удовольствием шел на контакт.
— И случилось это…, - пыталась получить я важные сведения.
— И случилось это…,- подшучивал надо мной дипломат.
— Пятьдесят лет назад, — прошептала я.
— Догадливая! — восхищенно произнес он.
— Раздражаю? — на свой страх и риск кокетничала я.
— Несомненно! — искренне рассмеялся допрашиваемый.
А если предположить, что предсказание Кощея о его суженой, и потеря интереса к поставке импортных жен связаны? Эх, мне бы посоветоваться! Да не с кем!
По степени откровенности главного дипломата я сделала единственно верный, но печальный вывод: мне не жить! Меня уже заранее приговорили! А беседа — это лишь блажь палача. Ванятку жалко, с папашей не повезло, еще и мать тупая попалась. Если бы я тогда не завалилась спать, а дочитала томик до конца, то всю дипломатическую банду давным-давно накрыли бы. Но не будем унывать, а продолжим активно тянуть время до прихода подкрепления.
— То есть, вы разгадали предсказание ворожей о крохотном росточке и интерпретировали его, как грядущее пополнение семейства Бессмертного, что дало повод забеспокоиться о своих насиженных местах! — озвучила я вывод на основе той информации, что выдал мне Миежко, и имевшейся у меня ранее.
— Совершенно верно, — подтвердил он мои выводы. — Но это для Кощея крохотные росточки — дети и наследники, а для нас — конкуренты!
— И если сыновей и жену Кощей вам убить не позволил бы, то до еще несостоявшихся родственников, а лучше до всего рода, указанного в пророчестве, вы вполне могли дотянуться и упредить угрозу! Толково! — поражалась я абсолютно холодному расчёту убийц.
— Марья, выходи за меня! — дернув меня за цепь и притянув к себе, выдохнул мне в лицо советник.
Эка как его проняло!
— Прямо сейчас? — растерялась я.
— А чего тянуть? — приближаясь к моим губам, спросил он.
— Но ты же женат! — пылко возмутилась я. Меня уже начало основательно потряхивать.
Миежко замолчал, нехорошо так замолчал.
— Или ты и до собственной жены, матери своих детей готов дотянуться и «упредить», коли она тебе разонравилась? — ох, зря я это ляпнула, ох зря! — Миежечко! — заикаясь пролепетала я.
— Поздно, Маша, нужно было сразу соглашаться, — издевался дипломат.
— Да как же соглашаться, сидя на каменном полу, прикованной цепями к стене! Ты знаешь, из тебя так себе романтик — на «троечку»! — попробовала покапризничать я.
На это Кощеев советник лишь усмехнулся, а я продолжила отвлекать его от уже принятого на мой счет решения:
— А так как ты располагал стратегически важным ресурсом…
Миежко, не понимая моей заумной терминологии, вопросительно приподнял бровь, намекая пояснить.
— Имел возможность решить проблему невозможности семейного счастья любого местного мужчины, то мог легко манипулировать и заставлять любого плясать под свою дудку! — перевела я свою мысль.