— Отчего же не провести для Вас, любезная Мария Васильевна, экскурсию в своей секретной лаборатории?! — раздраженно оскалился дохлик, сначала окинув боярина равнодушным взглядом, в котором читалось, что судьба Святояра уже была решена, потом вернувшись ко мне.
Я тут же предусмотрительно зажмурилась и глубоко задышала, как только в голове прояснилось, вновь пошла в наступление.
— Боюсь, без помощи моих колдовских экспертов наш поход по закромам Вашего колдовского склада будет совершенно бесполезен, — сокрушалась я, затем бодро набрав в грудь воздуха продолжила: — Ну что ж, будем искать другие источники информации, уже без Вашего участия, — беспечно улыбнулась я хитро прищурившемуся Кощею.
А ты рассчитывал, что я тебя умолять буду? Дудки, судя по твоему разъяренному виду, это расследование тебе важнее, чем даже моим бабуськам, а вот у них — железная заинтересованность.
— Ты, Мария, не расслышала, моя колдовская лаборатория секретна! А ты туда хочешь запустить лучших колдовских специалистов тридесятого царства! — шипел на меня бледненький.
Баба Яга и Янина светились от гордости, высоко задрав носы. Их сам Кощей Бессмертный похвалил!
— Бессмертный, рассекречиваться пора! — я была не менее эмоциональна в своем напоре: — Мирные времена на дворе! У тебя дипломатический корпус у соседей куски государственных территорий оттяпывает не хуже, чем регулярные войска. Пришло время прекращать эту гонку вооружений! — я была бесподобна! Неожиданное воплощение голубя мира с подглазинами от недосыпа.
Дохлик к концу моей тирады смотрел на меня уже ошалелым взглядом.
— Ладно, пусть и бабки идут, — сдался Кощей.
Яга от радости подпрыгнула на стуле, Янина обиженно фыркнула. Опять ее бабкой обозвали, несмотря на то, что старушке на вид можно было дать от силы лет семнадцать.
— Еще просьбы имеются? — неосмотрительно насмехался надо мной бледнолицый.
— Да, благодарю, что напомнил, — от моей искренней наглости Кощей слегка опешил. — Я прошу Вас, почтенный Кощей Бессмертный, не отправлять Змея Горыныча с поручениями в другое царство, на границу Вашего отечества или в иные дальние дали с каким-нибудь особо важным поручением государственного значения. Для нашего гиблого дела очень важно, чтобы уважаемый Змей оставался в зоне доступа.
Услыхав имя своего кавалера, Янина встрепенулась, а баба Яга навострила ушки и задумалась.
— Вы, коварнейшая Мария Васильевна, изволите просить только о Змее Горыныче? — Бессмертный стал непривычно задумчив, то и дело прохаживался взглядом по моей тушке.
Видимо, мое поведение его явно удивляло. Если он ожидал, что я сейчас начну бледнеть от позора или руки заламывать от смущения, то не на ту напал. То, что я хотя бы на базовом уровне знакома с половой жизнью, говорит наличие у меня Ванятки, а то, что я иногда позволяю обновить свой «опыт», никого не касается. Он мне не муж, чтобы сцены устраивать и оправданий требовать. Перетопчется!
— Нет, — лучезарно оскалилась я. — Мое прошение также относится к Серому Волку, каменистым тварюшкам в полном составе во главе с вожаком, Роксане, Кунегунде, Войцехе и Соловью-Разбойнику, — подробно перечислила я интересующих меня лиц. — Это осуществимо? Или есть что-то для тебя, Кощей, невозможное?
Я подчеркнуто перешла на «ты». После сегодняшней ночи строить из себя наивность было глупо, и из вежливости заботиться чужом «душевном комфорте» уже поздно. Пойдем напролом, вдруг эта тактика будет более эффективной?
— Ты права, Мария, для меня нет ничего невозможного! — зловеще прохрипел дохлик.
— Вот и чудно, — легкомысленно рассмеялась я и, глядя в стеклянные глаза Кощея, не прекращала щипать себя под столом, чтобы не уйти ненароком в аут. — Очень рада, что ты оставил для нас столь полезные в нашем расследовании кадры.
Мы молниеносно завершили завтрак, Кощей еще в глубокой задумчивости цедил красное вино из бокала. И это с утра! Мы, уже готовые к новой экскурсии, сидели, нетерпеливо ерзая, на стульях. Бессмертный, поняв, что ждут только его, молча, ни на кого не глядя, встал из-за стола и пошел на выход. Мы, выстроившись парами, дисциплинированным отрядом последовали за ним. В коридоре дохлик на нас обернулся и вопросительно приподнял одну бровь.
— Уговор был о тебе, Мария, и о бабках. Ваня, Елисей и Святояр, — при произношении последнего имени у Кощея глаза вспыхнули алым пламенем. — Пусть отправляются по своим комнатам.
— Я Ваню от себя никуда не отпущу! — зашипела я.