Клео кивнула на рукав куртки Семена, напитавшийся кровью.
- Гордон с компанией все заранее спланировал, сумел убедить колеблющихся. Он сказал правду на счет того, как сумел пронести оружие на борт «Печенега» - человеческий фактор здесь сыграл весьма дурную услугу. И если бы мне доверили досмотр личного груза колонистов, этого не случилось бы никогда. То, что они замышляют, я поняла уже около жилого модуля, отсканировав пластиковые кофры. Тот, на котором сидел Ивановский, был экранирован изнутри. В таких ящиках хранится оружие. Но это не могло послужить причиной для активации особого протокола. Нужно было конкретное действие. И они его мне дали. Я устранила угрозу – нам и всем колонистам. Кажется, вы в таком случае говорите – смерть во благо?
Семен слушал молча, глядя в сторону.
- Значит, говоришь, поправка к интеллекту? – он посмотрел на женщину-андроида и покачал головой. – А кто просил об этой поправке? Тебя создали помогать людям, а получилось все с точностью до наоборот! Умники из «Спейс-Колонизатора» решили, что предусмотрели все, создав особый протокол. Хотел бы я сейчас увидеть их лица – после, так сказать, практической реализации программного продукта.
Он задумался на секунду и произнес:
- Пробуждения колонистов не будет. Совсем. Я не могу допустить, чтобы ты устроила еще одну бойню только потому, что кто-то выразил недовольство.
Он развернулся и направился прочь. Уже на ходу, достал из кармана коммуникатор и коснулся пальцем экрана, активируя.
Мысль, тяжелая как камень, давила на сознание. Был только один выход – система «Срез». Семен даже в кошмарном сне не мог предположить, что ему придется активировать ее в первый же день после посадки. Он искренне надеялся, что она не понадобится ему вовсе. Но жизнь оказалась штукой куда более жестокой и удивительной.
О системе «Срез» знал только он. Даже его заместитель, находящийся сейчас в объятиях низкотемпературного сна и имеющий полномочий не на много меньше, оставался в неведении.
Система являлась последней ступенью предохранения на случай чрезвычайных ситуаций, когда отключение кибернетического интеллекта требовалось произвести немедленно. Она оправдывала свое название полностью. Генерируемая системой команда отменяла текущие задания «Клеопатры», аннулировала программные приоритеты, стирала линейки оперативной памяти и блокировала программное ядро. Словно невидимая бритва срезала все данные. Кибернетический интеллект погружался в информационный вакуум; окружающий мир переставал для него существовать. Все кибермеханизмы, связанные локальной беспроводной сетью с «Клеопатрой», получали директивы на немедленное прекращение действий.
Семен усмехнулся. Инженеры корпорации создали особый протокол, дав «Клеопатре» практически неограниченную свободу действий. И они же создали средство, по сути, убивающее ее. Два противоречащих друг другу технических решения.
Почему? Испугались безграничной власти, которой получит кибернетический интеллект? Решили оставить последнее слово за человеком?
Семен не мог понять этого. Но и не особо пытался. Вопрос, скорее риторический, всплыл в сознании сам собой, когда на экране коммуникатора вспыхнула надпись: «Подтвердите полномочия доступа».
Он поднес прибор ближе к лицу. Рубиновой иглой сработал сканер, фиксируя узор сетчатки.
«Введите код доступа».
Формирование кода осуществлялось по «плавающему» принципу – к номеру личного кодона нужно было прибавить текущее время. Волошин, задумавшись на пару мгновений, уже собрался коснуться сенсора на экране, как рядом раздался голос:
- Что ты делаешь, Семен?
Он не заметил, когда Клео успела подойти. Она стояла в двух шагах, переводя взгляд с лица Семена на коммуникатор и обратно.
Волошин не ответил, лишь бросил на Клеопатру короткий взгляд. Затем набрал комбинацию цифр.
«Активировать систему? Отмена действия невозможна».
Семен вновь посмотрел на Клео.
- Отменяю поправку, - произнес он и коснулся сенсора.
Глава 7
Убрав коммуникатор в карман, он развернулся и зашагал прочь. Не посмотреть на Клео стоило неимоверных усилий, едва ли не до дрожи в теле. Тяжелое решение, оно и давалось с трудом. Стало ли после этого легче? Нет, Волошин не чувствовал облегчения. Бремя ответственности за находящихся в криосне людей, за будущее колонии навалилось невидимым чудовищным грузом. Отчаяние стало проникать в сознание невидимым стылым туманом. И теперь уже не у кого было спросить совета…