- Я предлагаю побеседовать в другом месте, - Игорь, прищурившись, посмотрел на залитый ярким светом обзорный экран. – Вы завтракали, Кирилл? Хотя, глупый вопрос…
- Принял пищевой концентрат, - усмехнувшись, ответил Несвицкий, кивнув на вскрытую упаковку, лежащую на приборной консоли.
- Тогда самый момент мне выступить в качестве радушного хозяина, - Волошин усмехнулся в ответ.
Пока бытовой автомат в столовой готовил заказ, они перебросились лишь парой фраз. Несвицкий с интересом оглядывался вокруг, изучая интерьер. Волошин же размышлял над его словами. В обитаемом космосе шла война. Игорь как-то упустил этот вариант, пытаясь просчитать возможные события перед тем, как отправиться в камеру низкотемпературного сна. Вера в лучшее подвела его. Верно говорят – надейся на худшее, а лучшее придет само собой. Человечество, подгоняемое острым дефицитом ресурсов и неуемным желанием к неограниченной власти и богатству, всегда развязывало войны. И на этот раз исключения не было…
- Угощайтесь! – Игорь поставил на стол поднос.
Ароматный, горячий кофе в большой чашке, поджаренные тосты, масло и вишневый джем в пластиковых порционных контейнерах.
Несвицкий взял чашку, вдохнул чарующий аромат и сделал осторожный глоток.
- Давно я не пробовал настоящего кофе, - произнес он. - Сами понимаете, в условиях боевых действий на военных кораблях подают эрзац-продукты.
- Вы не поверите, но я никогда не летал на военных судах, - Волошин тоже сделал глоток из свой чашки. – И уж тем более, не бывал на войне.
- Вам крупно повезло, - усмехнулся Несвицкий.
- Давай на «ты». Сейчас соблюдать субординацию ни к чему, - произнес Волошин. – Я знаю, у тебя много вопросов. И я на них отвечу. И даже больше.
Несвицкий бросил на него удивленный взгляд.
- Но сначала я хотел бы услышать твою историю, Кирилл. Я не просто выпал из реальности на почти восемь десятилетий. Я, можно сказать, стал пережитком прошлого.
- Конечно! – Несвицкий был даже рад такому раскладу. Скрывать ему было нечего. Волошин почти сразу вызвал у него симпатию. Может потому, что создавал впечатление умного и рассудительного человека.
- Когда колонизировали звездную систему Росса? – спросил Волошин.
- Почти семьдесят лет назад, - Кирилл прожевал поджаренный хлеб и сделал глоток кофе. – Колониальный транспорт «Чертог». Выход в трехмерный космос произошел без проблем. Разведка системы показала наличие четырех планет. Ближайшая к светилу напоминала наш Меркурий, выжженный скалистый шар. Затем в «зоне жизни» шли две планеты, аналогичные Земле и Венере. Последним был газовый гигант. «Чертог» совершил успешную посадку на третью планету. Ей дали имя Купала. Дальше по стандартному алгоритму действий – постройка первичного убежища для людей, проведение разведки местности, ближней и дальней, картографирование. Много чего, ты и сам наверняка знаешь, что к чему.
Несвицкий замолчал, хрустя поджаренным хлебом с вишневым джемом.
- Колониальным транспортом руководила «Клеопатра»? – Волошин бросил на собеседника пристальный взгляд.
- Именно. Обновленная версия по состоянию на момент старта.
- Сбоев или нарушений протоколов действий не было?
- Нет, - Кирилл пожал плечами. – По крайней мере, мне о таком неизвестно.
Он допил кофе и продолжил:
- На Купале оказалось два материка. Их назвали условно Восточный и Западный. Потом названия прижились, и менять не стали. «Чертог» совершил посадку на Восточном. Работа по возведению городов и разной инфраструктуры продвигалась быстро. Скорее всего, причиной тому состав колонистов, более половины которых составляли ученые, техники и инженеры. В их распоряжении оказалась планета с нетронутыми ресурсами и технологии ее освоения. Терроформирование было небольшим, большая часть исконной природы была сохранена. Примерно лет через восемь или около того, к соседней планете отправилась экспедиция. На «Чертоге» были два космических челнока – без контура пробоя метрики пространства, но межпланетные перелеты вполне могли осилить. Вот тут-то и начинается интересное…
Несвицкий широко улыбнулся. Волошин удивленно посмотрел на него.
- Соседняя планета удивила, - продолжил Кирилл. – Люди из состава группы планетарной разведки сначала решили, что это планета-океан – водная гладь до самого горизонта. Лишь к исходу вторых суток был обнаружен крупный остров. Или небольшой материк, тут уж как посмотреть. Позже были найдены острова поменьше. Так вот, имя этой планете дали Грустина. Сейчас уже и не упомнить, откуда выскочило это слово. Может быть, люди на борту челнока загрустили, увидев бескрайний океан – мол, не оправдала надежд планет. Так это или иначе, но название прижилось.