- Зануда! – Машка запустила в меня подушкой.
Остаток вечера мы провели смеясь и дурачась, как дети. Я на столько была вымотана переживаниями, что, впервые за несколько дней, провалилась в сон и не видела ни одной картинки. Зато утром меня накрыли сомнения и переживания. С одной стороны, я очень хотела поверить в чудо, а с другой, боялась вляпаться в неприятности. Мало ли что это за люди. Если они так просто могут решить бумажные вопросы, то что им стоит втянуть меня в неприятности, а потом сделать вид, что они меня никогда не видели. Еще и Машка постоянно доставала вопросами и идеями. Так что вторник оказался насыщенным и пролетел почти незаметно.
Ночевать следующую ночь я отправилась в общагу, где меня выперли спать на кухню, моя соседка ее парень и его друг. Уж не знаю, чем они там втроем занимались, но утром Оля была довольна. Наверняка тем фактом, что я выглядела как зомби, после ночи с подушкой за кухонным столом. Правда, со мной было еще и соглашение, с которым я не расставалась ни на секунду. Я постоянно перечитывала его, оставаясь наедине. Рядом с Машкой уже не доставала, так как та, при любом удобном случае, начинала строить планы насчет моего пребывания в Париже.
И вот, в среду, во время окна между парами, я сидела в пустой аудитории, где мне предстояло подписать или не подписать согласие на брачный договор с неким Николасом Алекса.
- Ты так и не приняла решение? – голос моей подружки разорвал уже звенящую тишину и заставил меня подпрыгнуть.
- Нет. Не подписала. – я прислонилась спиной к парте, стоящей позади меня, и отложила ручку.
- Мы уже оговорили все, много-много раз. – Машка села рядом. – Очень много раз. Слишком много раз. – она рассмеялась.
- Да, я присутствовала в каждый из них. – больше всего, мне сейчас хотелось закричать. Да так, чтобы все стекла полопались и разлетелись на очень маленькие кусочки.
- Идем! – подружка стала собирать мои вещи. – Я проведу тебе экскурсию. – она забрала договор у меня из-под носа, сунула его в мою сумку и протянула ее мне.
- Идем. – мне оставалось только согласиться и следовать за ней.
Мы шли по коридору, забитому студентами почти до отказа. Конец мая. Сессия на носу. Все стараются подогнать хвосты.
- Это наш факультет. – начала Машка с улыбкой. – Старое обшарпанное здание, которое ты имеешь честь посещать уже четыре года. Вон там… – она подвела меня к окну. – …твоя общага, в которой ты живешь те же самые четыре года. Слева мы видим парк на территории университета, а справа спортивный комплекс. Эта чудесная местность – все что ты видела и где бывала.
- Ты забыла. Я еще в кино иногда хожу и бываю у тебя дома. – напомнила я с улыбкой.
- О да. Два квартала вправо, два квартала в лево. – Машка посмотрела на меня с сочувствием. – Ты не виновата, что у тебя нет родителей. Мечтать и стремиться это хорошо. Но если есть реальный шанс поменять что-то…
- Тебя бы отпустили родные, окажись ты на моем месте? – ответ был очевиден.
- Нет. Но это потому, что ты умнее меня в сто раз. И ты превосходно знаешь французский, а я и на русском не всегда правильно говорю. – рассмеялась Машка.
- Ну, ты еще ходила на курсы английского. – мое замечание было принято со скептической улыбкой.
- Да, почти два месяца. – гордо заявила моя подружка. – И мы обе помним, чем это закончилось. Я встретила там парня, который потом свалил по-английски. Но, если серьезно, то мы, только что, нашли плюс в твоем положении. У тебя нет родителей, которые могут запретить воспользоваться такой возможностью.
- Возможности есть и тут…
- Точно. Давай их все рассмотрим. – Машка достала из сумки блокнот. – У меня тут все записано.
- Ты ведешь учет моих возможностей? – улыбнулась я.
- Да. Последние два дня. Чтобы ничего не упустить. – она нашла нужную страницу. – Итак. Ты можешь найти работу и совмещать ее с учебой на пятом курсе.
- Да.
- После дипломирования переедешь уже не в студенческую общагу и продолжишь работать. – Машка огласила второй пункт, с которым я немедленно согласилась.
- Да.
- Список закончился. – она захлопнула блокнот и приняла серьезный вид.
- Так быстро? – наигранно удивилась я, понимая, что вариантов действительно больше нет.