Выбрать главу

— Ничего, авось меня не отошьет. И именно потому, что любит! — загадочно сказала Алла.

В ее голове со скоростью диафильма замелькали цветные картинки: не толстая флегматичная Надя выходит замуж за красавца Владика, а она, блестящая, красивая Алла! Объектом шантажа, таким образом, становятся не Надины родители, которых, впрочем, можно пока не сбрасывать со счетов как «запасной вариант», а сам Владик. Если не получится воздействовать на перспективного жениха своими чарами, она припрет его к стене угрозой рассказать Наде, что она — неизвестно чья дочь. Душевное спокойствие девушки должно быть дорого тому, кто так ее любит. И сразу решатся все Аллины проблемы: она получит столичную прописку, статус замужней дамы, станет жить не у всегда полупьяной квартирной хозяйки на окраине Теплого Стана, а в роскошной квартире в центре Москвы!

— Ну и что? — снова прервала я Лизу. — Ведь при всем этом ее бы не любили! И жила бы под угрозой развода!

— Ну и что? — ответила она вопросом на мой вопрос. — Зато у нее будет прописка и шикарная квартира, да и денег при разводе Владик отвалит столько, что мама не горюй! И меня после свадьбы тоже пристроит, пропишет, как минимум. Мы с ней специально не обговаривали, но это понятно — я тоже должна получить свою выгоду!

— Так, и что?

— Все! Они встретились, и Владик на все согласился. Даже быстрее, чем Алка ожидала. Скоро у них свадьба. Единственное, на чем настоял Владик — чтобы все тихо прошло. Просто пойдут и распишутся. Вместе жить не будут, наверное. Он сразу с квартиры съехал, как только Алка в ней поселилась, хотя она и пыталась…

— Что пыталась? Окрутить его? Соблазнить?

— Ну! Уж так старалась, психовала, даже тряпками в меня кидалась, как будто я в чем-то была виновата. А все почему? Потому что он ей понравился, Владик. Вы знаете, — девочка еще больше понизила голос, — мне кажется, Алка в него того… втюрилась. Сначала просто так встречалась, чтобы подразнить да как можно больше из него вытянуть, а потом… Сама бегать за Владиком начала! У подъезда даже подкарауливала! Вот так!

Она ухмыльнулась, и нельзя было понять, испытывает ли Лиза хотя бы малую толику сочувствия к сестре, попавшей в такое двусмысленное положение. Похоже, что не очень-то она ее жалела.

Неожиданно в кухонную дверь постучали, а потом растворили ее решительным рывком. Я увидела стоящую на пороге бледную и очень серьезную Марию Николаевну.

— Что здесь происходит? — резко спросила она. — Прошу меня извинить, но я просто не выдержала! Почему вы держите ребенка в запертой кухне уже третий час? Что вы с ней делаете? И к чему весь этот нелепый маскарад?

— Маскарад закончился, Мария Николаевна, — устало сказала я, стаскивая с головы парик вместе с платком. Было очень жарко, за все время сидения в кухне я взмокла и чертовски устала. — И ваше дело тоже закончено. Нет здесь никакой мистики, и чертовщины тоже нет. Вашей дочери Наде просто нужно в будущем очень осторожно выбирать себе подруг.

Медленно, очень медленно, Лиза перевела взгляд с меня на Марию Николаевну, а с нее — на застывшую позади материнской спины Надю. Мертвенная бледность заливала хорошенькое личико, темные глаза сверкнули злобой.

— Сволочь! Сволочь! Сволочь! — закричала она мне, поднимая к вискам сжатые кулачки. — Предательница! Врунья! Сволочь!!!

И забилась в истерике на руках у подхватившей ее Марии Николаевны.

* * *

В сущности, окончание этой истории можно дописать в трех разговорах.

Первый состоялся у нас с молодым человеком по имени Влад Воронов буквально на следующий день. Мы шли по аллеям Сокольнического парка, щурясь навстречу солнцу, которое, несмотря на конец сентября, почему-то стало пригревать совсем по-летнему, и беседовали вполголоса. Со стороны нас можно было принять за праздно гуляющих знакомых.

— Одного я не понимаю, — говорила я и пожимала плечами, потому что этот момент действительно не был мне понятен. — Как вы, умный и юридически образованный молодой человек, могли пойти на поводу у двух недалеких и не слишком сообразительных шантажисток? Положить себя, свое благополучие и чувство к любимой девушке, мир в ее душе на алтарь чьих-то интересов? Почему вы не боролись? Я не большой специалист в законодательстве, но даже мне известно, что у нас в Уголовном кодексе есть статья, карающая за разглашение тайны усыновления.

— Да, — кивнул он. — Сто пятьдесят пятая статья УК, ведена в действие с 2003 года. Наказание — штраф в размере полугодовой зарплаты либо исправительные работы на срок до одного года, либо арест на срок до четырех месяцев…