Взгляд через плечо заставил её тихо ахнуть.
— Играем в опасную игру, не так ли? Этот глубокий, рокочущий голос защекотал ей ухо. То, как ему удалось так незаметно подкрасться к ней, вошло в историю как одна из величайших загадок вселенной.
Сабель повернула голову в сторону, её губы почти коснулись его губ.
— Она опасна только в том случае, если ты боишься результата.
— Я никогда не проигрываю.
— Тогда чего ты ждёшь? — Она проскользнула в дверь кабинета.
***
Гевин прижал руки Сабель, толкнув её к стене кабинета, в котором они спрятались. Мышцы дрожали, и каждый инстинкт ревел в его голове, чтобы он держался от неё подальше, он не сводил взгляда с её горла. Подобное совершенство вполне могло раззадорить его зверя.
Остановись.
Он позволил своему взгляду опуститься.
Слишком поздно.
Это платье в сочетании с обещанием заняться его любимым занятием — сексом на публике — означало, что он вышел далеко за пределы всякой надежды на контроль.
Мышцы его ладоней напряглись, когда она боролась, её браслет запутался в его пальцах, пока он прижимал её к стене. Их глубокие, тяжелые выдохи заполнили пространство между ними, создавая тёплый, опьяняющий феромон, от которого его член болезненно затвердел в штанах.
— Каждый мужчина желает хорошую девочку, но жаждет заполучить плохую. — Его взгляд скользнул от её горла к декольте. — Насколько мне повезло, что я наткнулся на два в одном?
— Почему ты решил, что я плохая?
— Какой еще вывод просится, когда ты сама меня так глупо соблазнила?
Поднятие подбородка предвещало вызывающий ответ.
— Возможно, это ты меня соблазнил. Раздразнил.
— Не в моих силах дразнить, Сабель. Если я тебя заманил, готовься быть пойманной.
Её губы поджаты, несомненно, скрывая улыбку.
Эти губы.
Красные, пухлые и влажные от её языка.
Не делай этого.
Прикованный к ним глазами, он всё равно наклонился вперёд и провёл языком по внутренней части её рта, дразня её, он оставил лёгкий поцелуй, прежде чем отстраниться.
Её полуприкрытые глаза, врата, закрывающие небеса, заставляли его тлеть от пыла возбуждения, а всё его тело затвердело. Она была пламенем и огнём, её запах наполнял его разум и зажигал пламя в его жилах.
Желание — напиток хаоса, пьянство, ведущее к абсолютному разрушению.
Гевину нужно было выпить этот яд.
Проглотить афродизиак, который покалывал у него во рту. Пусть настой заразит каждую клеточку, вплоть до самой его души, пока он не зашатается от похоти и не проснётся от наваждения. Наваждение оказаться глубоко внутри неё.
Щупальца жара пробежали по его коже и охватили жгучую жажду. Его клыки покалывали, желая пронзить её горло.
Зверь.
Мягкое сияние её кожи остановило его продвижение.
Идеальная. Безупречная. Теплая. Её вид наполнил его… удовлетворением.
Окунув голову в изгиб её шеи, он вдохнул её аромат — такой сладкий и восхитительный. Её кожа. Её мягкость. Умоляющая, чтобы её поглотили. Он поднял её руки выше, всё ещё удерживая их в плену, и сжал её запястья.
— Платье… оно для меня? — Он крепче сжал пальцы вокруг её тонких костей, прижав её к стене, и прошептал ей на ухо: — Ты надела его для меня?
— А зачем еще мне надевать платье? — Её хриплый голос, полный соблазна, пробежал по его спине, и её слова освободили его.
Гевин упёрся рукой в стену.
— Трахни меня, я хочу тебя, Сабель. Прямо сейчас. Пока ты чувствуешь себя самой красивой. Сияющая. — Он поцеловал её горло с сильным желанием укусить её плоть. — Такой я вижу тебя каждый раз, когда ты заходишь в комнату.
— Пойдём. Давай выбираться отсюда.
***
При виде мерседеса, припаркованного напротив галереи, сердце Сабелль заколотилось в груди. Гевин потащил её за собой, по пути чуть не зажав её руку. В своём пиджаке он выглядел как отлично одетый убийца, сбегающий с места преступления.
О демонах Гнева она знала одну вещь: у них был аппетит к сексу, как у некоторых мужчин был аппетит к стейку после нескольких недель голодания, и Сабель была свидетелем ощутимого усиления его сексуального голода, возрастающего с каждым днём.
Гевин излучал мужественность из каждой поры своего идеально точёного тела, словно смертоносный невидимый пар, способный одним взглядом покалечить женщину. Его сексуальное мастерство было отточено столетиями доставления удовольствия женщинам, а это означало, что Сабель в значительной степени облажается. Она ни в коем случае не могла ему отказать. Уже нет. То, что он делал с ней на протяжении всего вечера — ужин, художественная выставка и тот поцелуй — доказало, что мужчина может подтвердить любое утверждение, каждый слух, исходящий от множества возбужденных партнёров — не исключая саму Сабель.