— Прошу прощения за произошедшее недавно. — Его слова проникли в её мысли тем глубоким, манящим тоном, которым он говорил. Он открыл для неё дверь, держась за ручку, позволяя ей устроиться внутри.
Денья откашлялась, отрываясь от образов, которые позже станут причиной некоторых довольно сладких снов. Чёрт, она даже не пожалела, что он заметил её взгляд. Такая задница просила, чтобы на неё пялились, шлёпали, кусали — чего бы ни потребовала ситуация.
— Ой. Да всё в порядке. Я не должна была спрашивать. Это было… совершенно грубо с моей стороны.
Хлопнув пассажирской дверью, он обогнул машину. Оказавшись внутри, он завёл мустанг, хотя Денья понятия не имела, какого года он выпуска. Гриффин был бы разочарован, узнав, что все эти часы наблюдения за тем, как он чинит машины, абсолютно не повлияли на её способность различать впечатляющие экземпляры от обычных.
— Милая машинка. — Забавно то, что в старых машинах двигатели были намного громче, но звучали намного сильнее, по сравнению с новыми.
Зейн увеличил скорость, и зверь прозвучал так, словно был готов сразиться с годзиллой или чем-то подобным.
— Спасибо. Мы с Гевом её недавно восстановили.
— Круто, что вы, ребята, не любите новое и модное. Знаешь, есть что-то особенное в том, чтобы вернуть к жизни поломанные вещи? Пристегнутая ремнем безопасности, она повернулась в сторону, чтобы посмотреть на него.
— Не все сломанное можно вернуть к жизни, — пробормотал Зейн, позволяя машине медленно ехать по подъездной аллее. Как только они добрались до открытых ворот, он нажал на газ, его губы растянулись в улыбке, когда колёса заскрипели по дороге.
Денья уже однажды спугнула его своим любопытством, она не собиралась делать это снова.
— Итак, что же делать с паранойей, которая наблюдается у моей сестры? У меня такое чувство, что она не всё мне рассказала.
Взгляд Зейна закончился тем, что он оглядел её бедра, вызвав улыбку на лице Деньи.
— И ты думаешь, что я всё выложу?
— Нет, но пытаться заставить тебя поговорить лучше, чем сидеть здесь молча всю поездку.
Его губы дернулись.
— Ты не сильно сдерживаешься.
— Жизнь коротка. Либо скажи, что думаешь, либо умри, так и не сказав ни слова.
— Ты напоминаешь мне… кое-кого.
— Ну, по крайней мере, этот кто-то запомнился. — Она посмотрела в окно. — Послушай, из этой машины нелегко убежать… особенно, когда она движется. Если тебе нужно сменить тему, я не буду задавать никаких вопросов. Мне не очень хочется, чтобы меня выбросили на дороге.
— Я бы тебя не бросил. — Его губы изогнулись вверх. — Хотя думаю, хороший пинок поможет.
— Умник. — Она покачала головой. — Неудивительно, что мы так хорошо поладили.
— Ты что-то вроде дикой карты, да?
От этого вопроса она почесала затылок. Конечно, Денья никогда не считалась нормальной.
— Да, полагаю, я не овладела магией сдержанности.
— Зачем сдерживаться?
— А я о чём. Мне бы ещё сестру убедить.
— Сабель кажется крутой.
— О, она просто офигительно крута, если не сказать… психотически чрезмерно опекающая, но, эй, это нормально.
— Я понимаю, почему. — Жар его взгляда почти излучался рядом с ней. — Честное слово, я бы сам держал подальше от тебя каждый вставший по стойке член.
— Я думаю, ты только что сделал мне странный комплимент, не совсем комплементарный. — Она указала. — Кстати, поверни направо на следующий проезд. Гевин тоже кажется хорошим парнем. Мне его как бы даже жаль.
— Почему это?
— Ну, кажется, ему нравится моя сестра. И Сабель, наверное, единственный суккуб, которую я знаю, что не мечтает поселиться с мужчиной. Я думаю, она своего рода изгой. — Она вздохнула, глядя в окно. — Мне просто хотелось бы, чтобы она когда-нибудь дала кому-нибудь шанс. Я бы хотела, чтобы она научилась доверять своим чувствам. И поняла, что любовь существует. Она настоящая. А не то, что нам втюхивают в фильмах Диснея.
— Ты была влюблена в когда-то? — в его голосе слышалось некоторое колебание.
— Нет. Я имею в виду, у меня были парни. Ничего серьёзного, скажем спасибо моей сестре. Но я не думаю, что тебе нужно что-то пережить, чтобы понять, что это то, чего ты хочешь получить от жизни. Как иметь детей, да? — Говоря это, она вскинула ладони вверх. — Я никогда не переживала боль от рождения ребёнка, но я знаю, что когда-нибудь захочу детей.
Зейн покачал головой.
— Странная ты цыпочка, Денья.
— Учитывая, что в тебе больше металла, чем в моём ящике для столового серебра, я приму это за комплимент.
Зейн припарковал мустанг на обочине и выбрался с водительского сиденья быстрее, чем она успела моргнуть. Прежде чем она успела расстегнуть ремень, он уже стоял у её двери и открывал для неё.