Её грудь толкнула стол, когда она наклонилась вперёд, её губы скривились от отвращения.
— Очевидно, что ты ничего не знаешь о том, чтобы быть порабощённым образом жизни, который так далёк от того, кем ты являешься… и быть привязанным к тому, кто превращает твою жизнь в ад. — Она прижала палец к столу, чтобы подчеркнуть эту мысль. — Логово ничем не будет отличаться от прогулки в Лунное сияние в пятницу вечером.
— Только они будут в мандраже от боёв, а ты войдёшь, как стейк с кровью на блюде. — Он почесал подбородок, пристально глядя на нее. — Послушай, если деньги имеют для тебя такое большое значение, я дам тебе любую сумму, которая тебе нужна. Я выпишу чек сегодня же. Никаких обязательств. — Он провёл ладонями по столу и поставил их, словно в стойку в блэкджеке. Жест игрока. — После этого ты сможешь отправить мою задницу обратно в обсидиус, если хочешь, и на этом мы оставим всё как есть. Сделка будет заключена. Сколько?
Просто так. Половина её проблем могла бы исчезнуть. Потеря права выкупа — ушла бы. Синдром дерьмовой машины — вылечен.
Однако другая половина уравнения оказалась для Сабель гораздо более важной.
— Миллион суккуб ухватилось бы за такое предложение. Я ненавижу привилегии представителей моего вида. И поверь, я бы не обратилась к тебе по такой простой причине, как деньги. Дело не только в деньгах. Речь идёт о свободе. Свобода пойти куда угодно и делать что угодно, без давления, связанного с желанием покончить с собой.
— Странно. Я всегда думал, что это привилегия для суккуб. Секс и души.
— Ну, ты неправильно подумал. Мне ни то, ни другое не нравится, так что не думай, что я наняла тебя для сексуального рабства. Я не хочу иметь ничего общего с сексом. Одно из наших условий.
Любопытство в глазах Гевина прожгло ей череп. Скрестив руки на груди, мышцы под футболкой напряглись, и пули жара пронзили её вены, обжигая щеки.
Раздражённая видом его тела и тем, как он так легко обезоруживал женщину простыми жестами, она поёрзала в кресле.
— Послушай, для меня всё это в новинку. Я понятия не имею, как всё это работает. Мои дети… останутся с моей сестрой. Я хочу убедиться, что они будут в безопасности.
Его приподнятая бровь побудила её объясниться.
— Мне нужно поработать над своими навыками перед боем. Это называется прайм. И я не собираюсь объяснять, что это. Если хочешь узнать больше, зайди в свой маленький демонический ноутбук и погугли это дерьмо. — Все суккубы проходят подготовку перед выходом на улицу — техника релаксации, которая высвобождает их внутреннюю нимфоманку, что-то вроде порно-йоги. Однако ей приходилось быть осторожнее, потому что некоторые виды подхватывали прайминг суккуба — например, некастрированные псы.
— Итак, я должен защитить тебя… как?
— Пока я буду соблазнять ликана. — Её взгляд упал на татуировку на его шее — как отвратительно сексуально она выглядывала из воротника его рубашки. Она всегда считала Гевина привлекательным парнем, но вид его в такой небрежной одежде делал его почти досягаемым. — Я не собираюсь умолять тебя о помощи. Если ты не готов к этому, просто скажи мне.
Скрестив руки, она откинулась на стуле со стоическим выражением лица и молча молилась, чтобы он не отступил.
— Я сделаю это.
— Хорошо. Ты можешь спать в старой комнате Деньи. Днём ты можешь заниматься своими делами босса казино.
Он кивнул, открывая больший обзор этой восхитительной татуировки и мускулов под ней.
— Приходить и уходить, когда захочу.
— Не вижу проблем. Мне нравится работать над своим искусством в течение дня, и мне не нужно отвлекаться. — Она поперхнулась на последнем слове и прочистила горло. Гевин был физическим отвлечением во всех смыслах. Эта мысль вызвала у неё покалывание в затылке, и она потёрла его. — Ночью ты можешь… охранять дом, пока меня нет.
— Куда будешь уходить?
— На работу.
— Я должен быть там, где ты.
— Нет. Мне не нужен демон Гнева, преследующий меня. Особенно, когда упомянутый сын Гнева уже причинил мне достаточно дерьма. Когда меня уволили с единственной работы, которая мне действительно нравилась.
Гевин покачал головой.
— Я либо ва-банк, либо ничего.
— Отлично. — Она расправила плечи, чтобы смягчить тот раздирающий самолюбие факт, что она только что уступила, чтобы сохранить его ва-банк. — Ты можешь пойти со мной в бар. Но я предлагаю тебе держаться на расстоянии.