— К-к-как он это сделал? — Дрожа и покрытая прозрачным, почти похожим на плазму ихором, она вздрогнула, когда Гевин накинул ей на плечи пальто. Её тело задрожало, прежде чем она глубоко вздохнула и вырвалась из его объятий.
— Они могут телепортироваться или мигать, как это называется. Рад узнать, что он хотя бы помер от пули. — Гевин отошёл от неё и подошёл к безжизненному и брошенному телу, всё ещё лежащему на земле.
— Куда ты идёшь? — Она шла за ним, как щенок.
— Убедиться, что бедный ублюдок, которым он питался, мёртв.
Когда Гевин приблизился, его темп замедлился. Грудная клетка жертвы поднималась и опускалась — медленно и неравномерно. Его кожа почернела, вокруг глаз светились оранжевым светом.
— Как, чёрт возьми? — пробормотал Гевин.
Он нахмурился, наблюдая, как он трансформировался из человека в форму севиуса, корчась от неминуемой смерти. Его грудная и брюшная полости были разорваны и перекурочекны в дерьмо, а внутренности свисали над неровными краями ран. Кровь стекала по его щеке, а глаза выглядели почти роботизированными, слишком большими для своих глазниц, когда они крутились, должно быть, в бреду.
— Что это такое?
— Демон севиуса. Невероятно опасный. Гораздо сильнее, чем санги, с которыми я сталкивался до сих пор.
— Так… оно питалось этим?
— Да. Должно быть, он уже был ранен. Они очень выносливые демоны. Дикие. — Белый дым из грудной полости демона привлёк внимание Гевина, и он опустился на колени рядом с телом. Используя палку, лежащую рядом с ним, он отодвинул вывалившиеся внутренности и покачал головой.
Некоторые внутренние органы кристаллизовались, оставив на поверхности белый иней. Несколько капелек жидкости, прилипших к внешней поверхности, испарялись.
Гевин выдохнул и бросил палку.
— Жидкий азот. Должно быть, он поедал его. У них обычно отвращение к холоду. — Гевин провел рукой по волосам. — Твою мать.
— Что это значит?
— Санг — постоянно развивающееся существо. Представь себе нить генетического материала с открытыми карманами, ожидающую мутаций, которую она может впитать, как губка. Я удивлён, что нам вообще удалось его убить. Пули не ранят демонов севиуса, и санг перенял бы черты своей жертвы.
Лежащий на земле демон наконец успокоился.
— Пойдём. Я хочу ещё раз проверить его труп.
— Что происходит, когда они приобретают черты жертвы? — спросила Сабель.
От мысли об этом у него скрутило желудок, и Гевин не смог скрыть мрачность на лице, когда оглянулся назад.
— Если они смогут одолеть демонов, ничто не сможет помешать им уничтожить все виды на этой планете. Мы последний барьер. В нашей истории они вымерли.
— А люди?
— Они — самоограничивающаяся сущность. Если люди не смогут создать жизнеспособные средства их поддержания, без ненасытной потребности потребл*дь всё на своём пути, люди будут подвергнуться такому же риску.
— Откуда взялись эти существа? Если они уничтожили себя раньше?
— Я не знаю. Кто-то со склонностью испортить мир вмешался. — Гевин отвернулся, вспоминая визит Пенвелла и его сына всего несколько месяцев назад. — Я знаю одну фармацевтическую компанию, которая, похоже, проявляет неестественный интерес к этому виду.
Сердце Гевина застряло в горле, когда он остановился возле пассажирской двери автомобиля.
— Какого черта…
Ихор всё ещё покрывал кожу салона, но санга нигде не было видно.
— Он был мёртв, когда мигнул, верно? — он спросил. — Никаких признаков жизни?
— Я… я не видела, чтобы он двигался, или… он не казался живым, нет.
Гевин положил голову на раму дверцы машины.
— Бл*дь. Где-то таскается санг с силой севиуса. — Он вытащил из кармана сотовый телефон и набрал номер Цефирины. — Мне нужна встреча с Эгузой. Настолько быстро, насколько это возможно. В казино.
— Всё в порядке, дорогой?
— Я не уверен. Кажется, санги продвинулись на одну ступеньку вверх по пищевой цепочке. Пожалуйста, присоединяйся к нам.
— Я попрошу его встретиться с тобой с первыми лучами солнца.
— Спасибо. Прошу прощения за столь поздний звонок.
— Ничего. Всё ли хорошо с…?
— Да, я в порядке. — Гевин заметил Сабель, закусившую губу, с пустыми глазами, словно в глубокой задумчивости. — Спасибо, Цефирина.
— Скоро поговорим, любовь моя.
Гевин повесил трубку.
— Хотел бы я знать, куда понеслись эти ублюдки.
Дрожа, Сабель плотнее натянула на себя куртку.
— Это, должно быть, пугающее место.