Её губы сжались.
— Разве ты должен быть таким грубым, мой дорогой? Я просто говорю, что это не повредит.
— А если меня заставят вернуться?
— Мы перейдем этот мост. — Глаза Цефирины расширились. — Боже мой. Ты и суккубка…
— Тебе не о чем беспокоиться.
— Эта новость вызывает много поводов для беспокойства. Боюсь, мне пора идти. — Она отступила и направилась к двери. — Гевин, обещай мне, что постараешься контролировать себя рядом с ней. Это обязательно.
— И… что, если я не смогу?
— Тогда мы все пострадаем от гнева твоего отца.
***
Тёмно-русые, почти каштановые волосы падали на бледное лицо женщины, пока та смотрела в зеркало спальни квартиры, которую сняла над баром Джипси. Длинные локоны едва закрывали её обнаженную грудь, и она наклонила голову мимо отражения своего обнажённого тела, чтобы увидеть исключительно крупного мужчину, наблюдающего за ней из тени.
Большинство мужчин, которых она трахала ради одолжения, были свиньями — толстыми, уродливыми вонючими свиньями, у которых не было шансов заполучить такую женщину, как она. Ей приносило невероятный восторг то, что любующийся её телом с другого конца комнаты даже обдумывал её предложение. Его рост, должно быть, составлял около семи футов, а его фигура могла похвастаться слоями мышц, туго натянутых под грубой кожей. Пятичасовая тень попыталась прикрыть шрам, тянувшийся через его лицо, обезображивающий губу. Наёмник. Вероятно, самый опасный демон при королевском дворе. Его убийства были столь же легендарными, какими воины обменивались между собой в знак почтения.
Он также оказался правой рукой её сервокса.
Она отвернулась от зеркала и откинулась на комод, положив ногу на ближайший стул, давая ему возможность полностью рассмотреть её обнаженные бёдра.
— Мы договорились или нет?
— И предать Виссула?
Она пересекла комнату, скрестив ноги, а её туфли на шпильках стучали по деревянному полу. Проведя пальцем по его одетому телу, она обводила его, рассматривая твёрдые выступы мышц под рубашкой
— Могу тебя заверить, Виссул предаст тебя не задумываясь. — Она обхватила его талию, ухватившись за твёрдую выпуклость. — Я знаю, что нужно сынам Гнева. Я уже трахала демонов твоего вида. Ты слишком долго пробыл в обсидиусе, Терриун. Я чувствую твою боль. Я могу принести тебе освобождение.
— Кого из сыновей Гнева ты трахнула? — глубокий мужской голос пронзил её сердце.
Она поцеловала его лопатку.
— Сын принца. Наследник престола. Гавиус. — Улыбка растянулась на её губах, после раздавшегося рычания, завибрирующего в его груди. Она с важным видом подошла к нему и наклонилась вперёд. Грудью и локтями прижавшись к матрасу её кровати, высоко подняв задницу и упершись ему в лицо, она выглянула через плечо. — Мы договорились?
Он небрежно снял ремень и расстегнул кожаные штаны, скинув их на пол. Её горло сдавило, перехватив дыхание, и её руки взлетели к шее, когда его кожаный ремень впился в тонкую плоть, в её горло.
Он дернул её на себя.
— Да. — Тёмное обещание его тона дразнило её ухо. — Но ты должна знать, я трахаюсь так же, как и убиваю — жёстко.
Боль пронзила её задницу, когда он погрузил в неё свой член, но крик затерялся в её груди. Горячие слёзы обожгли её щеки, когда он злобно и безжалостно врезался в неё, а ремень был для него поводьями. Тёплая жидкость потекла по её бёдрам. Кровь. Её кровь.
Часть её хотела умереть. Она хотела вырваться из кровавой бойни и уплыть, пока он не закончит. Одна мысль пронеслась в её голове, придав ей сил, пока она терпела гнев мужчины. «Гевин». Дыхание ослабло. Её охватило головокружение. Она умирала? Затрахает ли он её до смерти?
Гевин.
Она прильнула к его красивому лицу и воспоминаниям о его нежных руках на своём теле. Единственный мужчина, с которым она когда-либо была, который трахал её с некоторым почтением. Она тоже была со многими — секс служил платой за поступки, которые помогли ей выбраться из дерьмовой дыры, в которой она выросла.
Слёзы покатились по её щекам, когда ремень потянул её шею назад, и мужчина ускорил темп. Проклятия наполнили воздух, и ремень на её шее ослаб.
Когда его член выскользнул из её задницы, она уронила голову на матрас, но от острой жгучей боли, пронзившей её ягодицу, она накренилась, вцепившись в простыни.
Ещё один укус напряг её мышцы. Её много раз отхлестали ремнем, но резкий ожог ремня раскрыл ей рот, и она закричала в кровать.