Закон часто считается нейтральным инструментом. Однако закон принимал непосредственное участие в превращении порнографии в правовой и социальный институт. Закон о непристойности неправильно определяет проблему порнографии как оскорбительный и безнравственный публичный секс, избегает реального вреда, сам его замысел неработоспособен, хоть закон и делает вид, что проблема может быть решена при более широком использовании прокурорской воли. Закон о непристойности притягивает и кажется потенциально эффективным потому, что все его термины настолько бессмысленны, что могут означать почти что угодно. В результате они почти ничего не значат, будучи (фактически) зависимыми от точки зрения наблюдателя. Это делает закон о непристойности тем бесполезнее, чем более проблемной становится порнография, поскольку чем больше потребляется порнографии, тем сильнее она изменяет взгляды наблюдателей и тем больше она распространяется, изменяя мир. Закон о неприкосновенности частной жизни дополнительно институционализировал порнографию, защитив сферу сексуальной жизни, где порнография причиняет так много вреда женщинам, в том числе путем прямого гарантирования права на владение порнографией в доме, самом опасном месте для женщин. Порнографию также легально институционализировали осуждая, однако разрешая сутенерство и проституцию (одной из форм которой является порнография), убедившись, что проститутки платят за то, чем они в той или иной форме занимаются, потому что вся социальная система практически не дала выбора им как женщинам.
Закон также помог сделать порнографию социальным институтом. Закон об изнасиловании делает порнографическое предположение о том, что женщины могут согласиться на принудительный секс. Закон об опеке над детьми применяет порнографическое определение женщины к матерям. Женщины, имеющие половые отношения с мужчиной(ами), не являющим(и)ся отцом(ами) их детей, уже давно считаются блудницами, а значит, плохими матерями. Матери-лесбиянки обнаружили, что женщина, которую мужчины сексуально не используют, считается неадекватной женщиной и, следовательно, также не является хорошей матерью. Частые неудачи предпринимаемых женщинами попыток получать в соответствии с законом о дискриминации по признаку пола такую же зарплату, как и у мужчин, когда они выполняют работу сопоставимой ценности, позволяют определить шкалу оплаты труда, основанную на порнографическом определении надлежащей женщинам роли иерархических подчиненных мужчинам, сексуально угодных мужчинам визуально, рабынь мужских потребностей. Это также держит женщин в бедности, им нужно продавать секс мужчинам, чтобы выжить. Закон о доказательствах в первую очередь позволяет основывать доверие к женщине на порнографическом стандарте, согласно которому то, насколько женщина сексуальна и насколько сексуальные вещи она делает, является мерой ее слов и ее ценности. Если она занималась сексом, она бесполезна как человек, ее границы невозможно нарушить, ей нельзя верить. Если же она занималась сексом, то она бесполезна как женщина, и, следовательно, не достойна доверия. Будь то в результате взаимодействия неэффективных или ошибочных действий, или же в результате соучастия в бездействии, но правовая система поддержала существование и развитие этой индустрии, а также ее социальную уместность. Отголоски закона на всех уровнях системы поддерживают существование порнографии в мире и заставляют казаться правильным тот факт, что правовая система ее одобряет. Созданное законом и отменять должен закон.
Закон Соединенных Штатов обеспечивает людям, считающимся достойными вмешательства, площадку для разрешения споров, признанных легитимными, и возможность для рассмотрения жалоб и компенсации ущерба, считающихся заслуживающими рассмотрения и компенсации. Людям, которым причиняют вред другие люди, гражданский суд обещает достойный спор, признание спорного вреда, некоторые основные правила, выходящие за рамки открытой силы, возможность бороться за свою жизнь, шанс на оправдание и возможность освобождения... может, даже небольшие перемены. Люди, чей ущерб общество воспринимает всерьез, имеют доступ к суду; они являются полноправными гражданами. Те, чей ущерб закон даже отказывается отстаивать в суде, — нет; они — жертвы и точка. В этой стране с помощью закона о гражданских правах оппозиционеры боролись за изменения. Этот закон дал людям чувство собственного достоинства, самоуважение и надежду, без которых люди не могут жить. С тех самых пор, как черные потребовали изменений в законе, чтобы изменить социум, гражданские права поддерживали принцип, согласно которому систематическое социальное неравенство (правовая и социальная институционализация групповых власти и бесправия) должно быть и будет уничтожено законом. Закон сделал бы это потому, что принял позорное участие в создании и поддержании социального неравенства, и потому, что он может что-то с этим сделать. Тот факт, что закон покрывает или допускает неравенство, что закон отразил в себе это неравенство и укрепил его, рассматривается не как причина, по которой закон следует игнорировать, а как причина, по которой его надо использовать.