Слова слетают с губ несвязным потоком, будто в поиске нужной комбинации, которая заинтересует мальчика.
«Я хочу послушать с тобой Канье Уэста, покажи мне свою комнату. Прости, что расстроила тебя»
На несколько секунд он впадает в недоумение, и Кейси этим умело пользуется, хватаясь, словно за спасательный круг в шторм.
Она видела подобное в фильмах, и должно сработать, ход останется за ним.
«Отступись или борись»
Кейси сокращает расстояние до минимума, и обхватив правой рукой его шею, набрасывается с поцелуем, который выходил еще нелепей предыдущего. Ей нужен был ступор или ответ, что угодно.
Она целует быстро, то и дело, прижимая к себе ближе, пока не чувствует, что ей отвечают, пусть также нелепо. Если бы их увидели со стороны, то решили, что это дети, насмотревшиеся фильмов для взрослых, и не понимающие ровным счетом ничего, а лишь копирующие движения старших.
Слишком развязно, слюняво, негармонично и лишено всякой эстетики.
Кейси хотела лишь воспользоваться ситуацией на какое-то время и задержаться в комнате, но не рассчитала план дальше.
Промах.
Желание? Это слишком омерзительно по отношению к данной ситуации. Ей тошно от собственных мыслей и движений, но она ничего не может с собой поделать.
Главное — не разрывать поцелуй и не смотреть в глаза после, чтобы не сгореть со стыда и отвращения к самой себе.
Животные инстинкты первозданны, как гнев, идущий рука об руку с яростью. Низменные потребности сломленных душ.
Кейси никогда не хотела этого и даже не хотела произносить режущее слух слово. Это не может приносить удовольствие, не может быть приятным и безболезненным. Это сношение подобное животным, после которого рождается ненависть ко всему живому и кожу будто покрывает толстый слой окаменелой грязи. После этого процесса нужно искать не одну сотню причин, чтобы завтра проснуться и не сойти с ума.
Но сейчас она готова принять свое поражение.
Руки дергают, будто назло заевшую молнию спортивной куртки, в зудящем ожидании соприкоснуться с горячей кожей.
Мужская ладонь умело скользит по ее телу, очерчивая все линии, просчитывая каждое ребро, и задерживается на талии, опускаясь чуть ниже к бедру.
Кейси не отдает отчет самой себе, в какую минуту оказывается на старом пыльном диване, но больно соприкоснувшись с жестким подлокотником, приходит отрезвляющее осознание, что это не Хедвиг.
Уже не Хедвиг.
Мисс Патриция побрезговала забирать свет после немой просьбы мальчика, считая, что для леди неприлично целовать другую девушку, а допускать до сознания кого-то вроде Барри было опасно. Он бы сорвал всю операцию, отпустив всех.
Остается Деннис, но ему запрещено их трогать. Патриции приходится, скрипя сердцем принять во внимание то, что девчонка сама набросилась и ее никто не принуждал.
«В этот раз можно пренебречь правилом»
Все движения были слишком опытными, и не ставились ни в какое сравнение с абсолютным дисбалансом первого поцелуя.
Кук дышит отрывисто, заставляя себя распахнуть глаза и убедиться в том, что происходящее не сон и девятилетний мальчик не стал профессионалом за считанные минуты.
Холодный взгляд Денниса Кейси не спутала бы ни с чем. За столь короткий срок она немного научилась ориентироваться в личностях. Он уже смотрел на нее так в машине, надевая маску.
Она чувствует его дыхание на своем лице, кажется, даже слышит стук чужого сердца.
Снова промах.
Кейси судорожно перебирает возможные ходы в голове. Ударить и убежать? Закричать? Сделать вид, что этого не было и уйти в свою комнату?
Терпение Денниса кончается одновременно с вариантами, и вопреки ее надежде на выговор и пощечину, Кейси получает следующий поцелуй в шею, выбивающий здравый смысл и томный вздох.
Она должна оттолкнуть его. Ударить. Зарядить коленом. Что угодно. Мысли отрывисты и, кажется, напоминают азбуку Морзе, выбивая сигнал спасения.
Неправильно. Она не хочет этого, не должна хотеть, не имеет права. Это против ее воли, как и в первый раз, как и всегда по принуждению.
Кейси делает тщетную попытку увернуться, но чужая рука больно сжимает запястье несколько раз, словно короткие заряды тока, приказывая расслабиться и прекратить вырываться.
Деннис взял реванш.
Поддаться. Повиноваться. Поддаться. Повиноваться. Поддаться.
Кук уже презирает саму себя за то, что пошла на поводу низменных желаний, не вернувшись в свою комнату по первой просьбе, ненавидит тело, отзывающееся на каждое прикосновение, чего раньше никогда не было. Даже собственный организм предал ее, возникшим страхом, что сейчас он остановится и прогонит в комнату с неприятным досадливым чувством неудовлетворенности.
Она выгибается в спине стоит Деннису лишь прикоснуться к обнаженной коже.
Сцены плотской любви должны вызывать в ней тошноту, но никак не желание, не сладкий стон, который даже не хотелось сдерживать и подавлять в себе.
Кейси всегда царапалась, когда ее пытались схватить против воли, заставить что-то делать, но не сейчас. Ей хотелось большего и, прижимаясь к тому, кого должна презирать и возжелать убить, она испытывала чувство защищенности. На ее белой почти болезненно бледной коже почти нет отметин, искусен даже здесь, что нельзя сказать о красных полосах, покрывавших его спину.
Алый цвет всегда предпочтителен. Как первая кровь, первый поцелуй, первое прикосновение и любовь. Красный — цвет страсти.
Деннису больше нравится черный, как глухой удар и первый стон — мучений и страданий.
Ничья.
***
«По отношению к вам применяли сексуальное насилие?»
Кейси хочется усмехнуться в лицо медсестре, когда та снимает с ее руки тонометр.
Если за сексуальным насилием следует чувство унижения и задетого эго, то не в этот раз. Ей нужно рассказать правду. Настоящие монстры порой выглядят совсем, как люди, скрываясь за личиной доброго родственника.
Она все расскажет и обязательно возобновит игру, как только отыщет новое пристанище.
Как только появится возможность взять реванш.
Комментарий к …
* - Эдна Сент-Винсент Миллей - «Сердце голодное жаждет того…»
** - Кэрри - персонаж одноименного романа Стивена Кинга.