На другой стороне улицы Рак со Змеем устроили тоже настоящую перепалку со стражем порядка. Цербер прикрывался выступом стены и меткими очередями заставил мальчишек залечь. Из-за такого рода боевых действий вспыхнула витрина близлежащего магазинчика. Местные жители, очевидно, не предполагали, что кто-нибудь, когда-нибудь будет стрелять из бластеров под окнами их домов, тем более в историческом районе, поэтому не оборудовали их силовой защитой. Увидев, что ее здание загорелось, из окна второго этажа высунулась разгневанная женщина и, быстро прокричав что-то на азиатском языке, бросила вниз довольно тяжелый переносной генератор. Пламя, сбитое силовым полем, потухло. Цербер и мои головорезы, оказавшись разделенными электромагнитными экраном, прекратили уже бессмысленный огонь.
Оглядевшись по сторонам, я убедился, что все прохожие попрятались в боковые переулки. Они были настолько напуганы, что не пытались, хотя бы из-за элементарного любопытства, подглядывать за происходящим. Машины также сгрудились на приличной дистанции, причем, по направлению от города дорога была, к нашему счастью, свободна. Из всех свидетелей наиболее опасным остался кибер, дравшийся с Раком и Змеем. Моментально оценив ситуацию, я незаметно, от бедра выстрелил из своего бластера и разнес его затылок. Затем, махнув рукой Раку и Змею, показывая, чтобы они побежали к стоянке, сам тоже припустил в том направлении. За это время Ким и Рене садистски изуродовали первого кибера, так что от бедняги осталась только груда запчастей. Поровнявшись с ними, я погрозил кулаком и приказал:
— Дорвались, изверги! А ну живо в микробус! Сейчас тут будет куча церберов и они сделают с вами то же самое.
Поднимать руку на полицейского кибера могли только отчаянные бандиты или «мальчики для битья», так как его коллеги в таких случаях не церемонились и делали из нападавшего калеку.
Сбитый цербером в самом начале, Серый только-только пришел в себя, подскочил к распотрошенному роботу и занес ногу для того, чтобы футбольнуть по его голове, и без того державшейся на двух проводках. Пробегая мимо Серого, я успел схватить левую кисть мальчишки и дернуть на себя. Его нога промахнулась. Пилот, выдернув руку, зашипел, но не стал добивать постового, а последовал за мной.
Когда мы вскочили в микробус, сзади нас небо городка заалело вспышками мигалок. Полицейские броневики, немного затормозив у затора машин и потратив буквально полминуты на их растаскивание, бросились за нами в погоню. За рулем сидел Рене. Наша компания вырвалась за город и помчалась в сторону посадочной площадки. Расстояние было приличное, и церберы стали потихоньку догонять нас. На заднем сиденье микробуса Змей наполнял свой бластер зарядами, а Рак, изогнувшись, пытался рассмотреть свою ягодицу. Полицейский кибер здорово повредил бедро его скафандра. Рак вздохнул и виновато посмотрел на меня. Я поймал его взгляд:
— Чего смотришь? Все получилось так, как я и предрекал: пострадала именно эта часть тела.
Киберы приблизились к нам на дистанцию точного выстрела из бластера и открыли прицельный огонь. Змей не оставался в долгу. Над нашим микробусом зависла полицейская бронированная авиетка. По мегафону кричали, чтобы мы прекратили сопротивление. Слава богу, это был голос живого человека. Я быстро поймал частоту переговорного устройства и ответил:
— Я очень извиняюсь, господин офицер, что так получилось, но войдите в наше положение...
— Какое, дьяволу, положение? Немедленно остановитесь!
— Понимаете, ребята не знали о киберах-постовых,— соврал я,— поэтому были крайне удивлены такой встрече. А вы же знаете мальчишек — горячие головы... Ну, короче, мы немного повздорили.
— Хватит куражиться! Вы что, с ума сошли? Не хрена себе, повздорили! Такая горячность обойдется вам в тридцать семь тысяч, плюс еще компенсация владельцу магазина.
— Я приму меры.
— Какие меры? Не говорите глупости!
— Поставлю мальчишек в угол или, лучше, поглажу ремешком по соответствующим местам.
Киму не понравилось предложение решить проблему таким образом, и он, на всякий случай, отодвинулся от меня к окну. Офицер замолчал. Как и у любого нормального человека, его слабым местом являлись эмоции. Я ухватился за эту соломинку:
— Послушайте, господин, у вас есть дети?
— Не надо пудрить мне мозги — это к вам не имеет отношения.
— Как это не имеет? Ведь мои ребята такие же мальчишки, как и ваши сыновья.
Полицейский сделал паузу, выдохнул с громким звуком и продолжил:
— Вот дожили-то! Я с самого начала был против вашего создания. Это же надо было додуматься — давать оружие детям, да еще морально ущербным.
Услышав последнюю фразу, Серый вскочил с места и заорал в мой шлем:
— Кто это ущербный? Ты...
Я захлопнул забрало, чуть не прищемив его нос, так что офицер не услышал предназначавшихся ему эпитетов. Он смягчился и с усмешкой спросил:
— Трудновато тебе с ними, наверное? Вон какие задиры-то!
— Что поделать, результат системы воспитания. Нас же растят как орудие войны.
Полицейский опять вздохнул:
— До чего докатились... Но ты тоже должен меня понять. Я ничего не могу сделать. Вы же вляпались в настоящую уголовку. Ну сам посуди: как я могу помочь?
В этот миг киберам-полицейским удалось попасть по нашей машине. Заднее стекло с громким хлопком и чмоканьем разлетелось на оплавленные капли, и от шлема Змея откололись кусочки обшивки. Я крикнул офицеру:
— Для начала прикажите своим воякам брать нас живыми! А то они, очевидно, решили расправиться с нами.
— Да, это уже слишком! — сказал видевший все полицейский и отключился для переговоров с киберами.
Не знаю, успел ли он что-либо сказать церберам, но тут сверху свалился наш катер. Он выстрелил по полицейским броневикам. Первая машина преследователей получила мощный заряд, подлетела в воздух и с грохотом взорвалась.
— Идиоты! Что вы делаете! — заорал мне сверху офицер.
Одновременно с его воплем я скомандовал пилоту катера:
— Стоп огонь! Марш на канонерку!
Сердце гулко застучало в груди, и скафандр вколол в мои вены дозу успокаивающего. «Как только я успел сообразить, что это катер с первой канонерки? — подумалось мне.— Ведь не останови я его вовремя, и пацан разнес бы все тут к чертовой матери».
Наш микробус затормозил около линкора, и пятерка сорвиголов кубарем посыпалась на абордажную палубу. Только мы успели задраить люки, как над нами пронеслось звено местных военных аппаратов. Я тут же приказал подняться на высоту в пять километров и включить защитное поле. Заметив мой маневр, киберы-пилоты открыли огонь. Через минуту, осознав бесплодность своих попыток как-нибудь уязвить наш линкор, они просто окружили корабль плотным кольцом. Спустя несколько секунд со мной на связь вышли командующий эскадрильей и начальник всепланетного полицейского управления.
— Что происходит, в конце концов? — грозно осведомились они в один голос.
Я подумал: "Вот дурацкий вопрос. Им же все уже доложили",— и тоже сделал удивленное лицо:
— То же самое могу спросить и я, господа. Почему мы подверглись нападению?
— Не надо строить из себя невиновного человека! — продолжала кричать на меня еле влезавшая в контуры экрана квадратная голова главного полицейского. — Ваши подонки уничтожили пять киберов и два броневика.
Я хотел было возразить, что мы взорвали только один броневик, но быстро догадался, что этот дядя тут же поймает меня на слове, и тогда уже не отвертеться. Поэтому я продолжил таким же недоумевающим голосом:
— Почему вы так решили?
— Есть неоспоримые свидетельства!
— Хорошо. В таком случае прекратите атаковать нас. Давайте успокоимся и разберемся во всем вместе.
Тут в разговор вмешался командир эскадрильи:
— Имей в виду, мы подняли на орбиту два боевых эсминца, так что вам не уйти.