Ладно. Вспомнил старого приятеля. И хорошо. А теперь вернёмся к нашим баранам… То есть, к баронам. А если её точнее, о к Марии Кнопке, рыжеволосой девочке «больной на всю голову». Хотя я вроде бы подлечил её недуги тогда, когда спасал на Чёрном море… И где мне теперь её искать.
Когда я настраивался на поиск точки перемещения сюда, то у меня был вполне себе ощутимый ориентир. Я уже и так был на том же самом месте, куда должен был попасть. Оставалось только прокрутить по времени, и используя привоз старого холодильника, как отметку нужного времени, открыть портал. Но в какой точке пространства искать Марию?
Больница, где мы с ней познакомились отпадает, так как она теперь вряд ли туда попадёт. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
Караулить её возле её дома? И сколько дней, месяцев или лет подряд? Можно, конечно, смотаться в далёкое будущее и посмотреть дату её смерти на знакомом мне Введенском кладбище. Но этого мне делать совсем не хотелось. Грустно это — читать на могильной плите скупые цифры: Родился, скончался… Так что это я оставлю на крайний случай.
Можно, конечно, пойти по самому длинному пути. Северное побережье Кавказа, семьдесят восьмой год…
Сижу на пляжу и на море гляжу… А там начинает тонуть маленькая девочка, за которой плохо присматривали родители. Зато за этой девочкой с берега пристально наблюдает парочка старнных людей. Молодая девушка, похожая на тонущего ребёнка, как родная сестра, ну и я собственной персоной.
Девочка тонет, я её спасаю, Машка-большая исчезает. Воссоединившись с Машкой-маленькой. Счастливые родители, наконец-то опомнившись, обнимают спасённого ребёнка. Скромный герой-спаситель, не ожидая похвалы и славы, покидает место происшествия.
И что потом? Следить за маленькой девочкой денно и нощно? Нет уж, увольте. Это попахивает всякими непотребствами. Не будем нарушать личное пространство несовершеннолетней Марии своими навязчивыми подглядываниями. Не моё это. Я всего лишь хотел выяснить: Как она там живёт? Не забыла ли меня за несколько лет школьной жизни? Ждёт ли ещё того момента, когда неизвестно откуда появлюсь я, такой красивый?
Как там говорится, в присказке народного фольклора? Вдруг откуда не возьмись, появился… Ага! Я, конечно… Кто же ещё?
Зеркальная поверхность была довольно-таки пыльной. Похоже, что это стекло давно не видело тряпки. Не знаю, влияет ли загрязнённость на свойство старого зеркала, но делать с ним что-то я не стал. Настроившись на контакт с ним, я решил не нарушать никаких «настроек». Если есть пыль, значит так и надо. Если трещинка есть где или скол, то так тому и быть.
Я всё-таки решил начать поиски с места проживания нужного мне объекта, осталось только определиться с годом. И не просто определиться, а попасть именно в тот год, который мне был нужен.
Всегда есть какие-то моменты, которыми можно охарактеризовать тот или иной год в жизни планеты или отдельного государства. Ключевыми отметками, или как бы так высказаться, маркерами, могут быть войны, землетрясения, извержения вулканов, затмения солнца и прилёт всяких небесных тел.
Можно сориентироваться по Чернобыльской катастрофе в апреле восемьдесят шестого года, но что-то желания такого не возникает. Почему-то на ум пришёл термин, придуманный какими-то остряками по поводу быстрой смены руководителей СССР в эти года: «бег на катафалках». Типа Брежнев, наш дорогой Леонид Ильич, умер в ноябре восемьдесят второго года, Андропов в начале восемьдесят четвёртого скончался, а Константин Устинович Черненко примерно через год после него. И тогда, весной восемьдесят пятого воцарился на троне Горбачёв, чтоб ему ни дна ни покрышки, с его новый мЫшлением.
Был в те времена анекдот про разговор двух собак. Одна спросила другую, что такое ускорением, перестройка и гласность… Ответ был таким: Цепь удлинили на пять метров от будки, но миску с едой отодвинули на десять. Зато гавкать разрешили…
Смех смехом, а сколько людей сгинуло во время этой перестройки-перестрелки… А если считать с теми, кто в эти годы покинул страну, то Советский союз потерял не меньше, чем во время гражданской войны. Хотя это и была самая настоящая гражданская война, которая заполыхала на разных окраинах огромной страны. Не буду уж говорить о том, что было потом. После развала СССР в девяносто первом году, началось такое, о чём и вспоминать не хочется. Многое и в будущем замалчивается почему-то, но ведь резня была такая, что волосы дыбом встают. Я понимаю, когда идёт война, и одни крепкие мужики с оружием в руках бьются с такими же мужиками, только с другой стороны линии боевого соприкосновения… Но когда вчерашние соседи режут и убивают женщин, стариков и детей, только за то, что у них другой цвет волос, другой разрез глаз и другая религия. Это уму непостижимо.