Глупые мысли о покорении космического пространства были прерваны так внезапно, что я этого даже и не заметил. Перед глазами что-то закружилось и завертелось. Я прикрыл глаза чтобы немного успокоиться, а когда снова открыл, то оказался уже в своей комнате на своей кровати. Тело ломило, как будто меня долго и упорно били палками. Слабость во всём теле была такая, словно я не ел шесть дней… Месье, же не ман шпа сис жур. Так что ли выпрашивал милостыню Киса Воробьянинов?
Мне надо поесть и попить. А ещё лучше поспать часиков мрнадцать… Но сначала поесть? Или попить? Не-ет. Сперва надо собраться с силами и встать с кровати. А сил на это как раз и нет вовсе. Да уж… Слегка переборшил я с нагрузкой. А ещё в космос собрался слетать? Наивный чукотский вьюношь. Тут до Турции даже не долетел… Правда не долетел всего чуть-чуть, но всё же не долетел. Придётся придумать другой способ транспортировки. Или просить морячков, чтобы подбросили меня поближе к турецким берегам. Тогда уж надо сразу двигать в Стамбул. Но всё это не сейчас…
Я извлук из хранилища небольшой неогранённый алмаз и зажав его в ладони, заставил исчезнуть, напитав моё тело хоть какими-то силами. Вроде бы полегчало. Кое-как встав с кровати я поплёлся к дверям. Меня шатало, как пьяного. Я отворил дверь, но на большее меня уже не хватило… Плашмя, как подрубленный, я свалился прямо на деревянный пол.
В голове, как последний всплеск разумной мысли, всплыли слова из ещё одной старой песни:
«На палубу вышел сознанья уж нет. В глазах у него помутилось… Увидел на миг ослепительный све. Упал. Сердце больше не билось…»
«А вот хрен вам!» — успел подумать я. — «Не дождётесь!»
И только после этого я отрубился окончательно…
Глава 13
Покойникам деньги ещё никогда не помогали.
Порой бывает так хреново,
Что жить не хочется совсем.
Но для меня это не ново.
Кто был никем, тот стал ничем.
Лежишь усталый и разбитый,
Во рту сушняк, в глазах печаль.
Уж лучше быть совсем убитым.
Но с жизнью расставаться жаль.
Раннее утро какого-то дня.
Российская Империя. Крым. Ореанда.
Пробуждение было настолько ужасным, что это даже трудно было представить. Во рту, как кошки справили нужду. Причём все вместе, собравшись в большую стаю. В голове гудел главный колокол большого монастыря. Мне было и жарко, и холодно одновременно. Причём, жарко было слева, а справа я и вовсе замёрз до озноба.
Открыв глаза, я сперва ничего не понял… Сумрачно. По-утреннему, зябко. Так, значит, сейчас утро? А почему я голый? Не поэтому ли мне так холодно? Причём, явно свежим ветерочком тянет из окна. А тонкое одеяльце почему-то оказалось слева, и в нём пышет жаром Машка. Нет, я уже сталкивался с таким событием по жизни, когда подруга в постели решает прибрать себе всё одеяло целиком. Но почему я голый?
— Эй! Ты что тут делаешь? — ткнул я слегонца в бок сонную подругу.
Машка, спросонья стала тереть кулачком глаза, и при этом с неё сползло то одеялко, что она приватизировала себе. И оказалось, что она тоже, как бы так сказать, в костюме Евы.
Тут уж я и вовсе перестал сдерживаться.
— И что ты делаешь голая в моей постели?
В ответ на мой, отнюдь не риторический вопрос, она как заорала мне прямо в ухо:
— Олег! Ира! Он очнулся!
— Ты чё орёшь? — меня аж передёрнуло от громкого звука, от которого у даже заложило левое ухо. — И объясни мне, что вообще происходит?
В этот момент в комнату ворвался Олег, почти неодетый, в одних только шароварах. А следом за ним примчалась и Ирина. Она успела на себя накинуть что-то типа ситцевого халатика. Но явно было заметно, что оба только-только проснулись и выскочили на Машкин крик прямо из своих постелей…
— Максим! — бросилась ко мне Ира. — Ты как? Тебе лучше?
Ну а я, немного смутившись своего вида, натянул на себя край одеяла, прикрыв лишнее. Но этим я ещё больше оголил Машку. Теперь уже она почему-то застеснялась. И это было странно. Ведь мы несколько раз купались всей компанией абсолютно голые, при этом не стесняясь друг друга. Тогда почему у меня сработал инстинкт стеснения. Я ведь раньше таким не был.
В общем, у нас с Машкой прошла небольшая борьба за края одеяла, в результате которой я всё-таки прикрылся, а Машка спряталась за моей спиной, прижимаясь ко мне своей небольшой, но всё-таки очень аппетитной грудью.
Наконец, я задал вопрос, который продолжал меня мучить с самого момента пробуждения.
— Может кто-нибудь всё-таки объяснит мне, что тут происходит?