От свечи станет ночь горяче́й.
Слышен музыки нежный мотив.
Ты уснёшь на моём плече,
Мне ладошку на грудь положив.
Я тебя обниму рукой.
Буду тихо лежать, чуть дыша.
Ночь нам дарит сон и покой.
Доброй ночи, моя душа!
Всё ещё 15-е марта. 1914 год.
Российская Империя. Крым. Ореанда.
— Ты где был? — тут же наскочила на меня Машка, появившись неизвестно откуда.
— По берегу моря гулял. Свежим воздухом дышал.
— А у нас там… — она подозрительно посмотрела на меня. — Что-то такое творится. Я думала, что это ты развлекаешься. Но тебя в комнате не оказалось. А как ты из неё выходил, никто не видел.
— И что у вас там странного произошло? — поинтересовался я, примерно представляя, что там могло показаться странным.
— Дверь из твоей комнаты внезапно распахнулась, да так сильно, что чуть с петель не слетела. И тут же то же самое произошло со входной дверью. Вот так вот. Ни с того ни с сего…
Так… Это что же получается? Я не помню, чтобы так уж сильно двери распахивал. Просто открыл и вышел. И между тем, как я вышел из своей комнаты, и моментом открытия входной двери, прошло довольно приличное количество времени. А Машка сказала, что входная дверь распахнулась сразу же после комнатной.
Теперь картина того, что со мной произошло начинает немного вырисовываться. Выходит, что я ни в какой другой мир не попадал. Но меня никто не видел. Не видел, как я выходил из комнаты, не видел, как я покинул дом. Никто ничего не видел. Но я же там был.
Итак… Я был невидим для окружающих. Но и сам не видел никого. Совсем никого из живых сущностей. Ни людей, ни лошадей, ни птиц. Вспомнилась фраза из фантастического фильма: «Всем выйти из сумрака!»
Но сумрака никакого не было. По крайней мере, в том виде, как его показывали в фильме. В моём «сумраке» ярко светило солнце и голубое небо с белоснежными облаками небесным куполом обрамляло зелёную растительность. Так что этот феномен мне трудно объяснить. Я уже привык к тому, что покидая тело и становясь призраком, могу творить всякие чудеса. Но бродить невидимкой в мире без людей мне раньше что-то не приходилось. Разбираться с этими странностями я буду позже, а сейчас мне надо выяснить сколько времени прошло с момента… А с какого момента?
Сейчас уже день медленно движется в сторону ночи, но вечер ещё только-только начинался. Улетал я после обеда, а вернулся… Хрен его знает сколько времени я летал, нырял в море, кромсал камень…. Ну а вернулся я… Да вот только что и вернулся, судя по всему. А моё длительное путешествие по дому, по двору, по берегу моря длилось… не дольше, чем пара минут. Да и то, это те самые две минуты, которые я потратил на возвращение по тропинке с берега моря. Выходит, что я всё-таки побывал в некоем «сумраке». И время там работало совсем по другим законам…
Я понимал, что так произошло именно из-за того, что я переборщил с употреблением кристаллов, добытых в море. Осторожнее надо быть с магическим питанием. Иначе в следующий раз я имею шанс очутиться хрен знает в какой ещё заднице.
— Всё нормально, Машенька! Я тут слегка не в себе был. Вот из-за этого, наверное, и двери хлопали, и всё остальное происходило.
— А что, ещё что-то было? — тут же зацепилась за мои слова Машка.
— Что было? — попытался я включить дурака.
— Хватит! — пресекла рыжая подружка мою попытку юлить и уходить от ответов.
— Машенька! Если не хочешь, чтобы тебе врали, не задавай напрямую вопросов.
— А ты мне врёшь? — поймала меня за язык Машка.
— А ты мне? — посылаю я мяч на её сторону.
— Я… — задумалась мелкая. — Иногда, да. Ну а ты?
— И я иногда…
— А зачем?
— Что именно?
— Зачем мы врём друг другу? — спросила Машка, глядя мне прямо в глаза, словно пытаясь заглянуть мне куда-то в глубь души.
— Похоже, что мы не до конца доверяем друг другу. Видишь ли… Твоё поведение порой подчиняется твоим гормонам. Тело человека — оно как храм. Его можно строить не спеша, годами… Тогда стены получаются крепче, и крыша не течёт.
— Ты намекаешь, что у меня с головой того?
— Ага. Того-этого… Твоё тело ещё совсем недавно было юным, а сейчас ты уже почти взрослая. И произошло это настолько быстро, что перестройка организма…
— Не грузи! Я это понимаю. Но ничего с собой поделать не могу. Но и ты тоже…
— Что я?
— Ты даже слова не выбираешь, когда мне всякие гадости говоришь…
— Машуля! Понимаешь… Друзья — это не те, кто тебя хвалит и говорит только то, что тебе нравится. Друзья — это те, кто говорит тебе правду про тебя прямо в лицо, не подбирая слов помягче. И глупо обижаться на них. Поскольку, когда ты действительно попадёшь в беду, то на помощь придут именно те, кто тебя аргументированно критиковал, а не те, кто пел тебе дифирамбы…