Но, тс-ссс! Кажется, кто-то идёт там по коридору и приближается ко мне из-за угла…
Я прижался к стене, чтобы стать как можно более незаметным, но это не пригодилось. Человек, вышедший из-за угла был пьян. Мой обострённый нюх сразу же учуял запах перегара. Причём, не свежачок, а такой устойчивый, как будто парень бухает уже неделю, как не в себя…
Я бы даже попробовал взять его в плен и допросить, но… Увы. Я не владею языком Шиллера и Гёте. Спрятал его в перстень целиком… После чего стал тут же. Прямо в коридоре один за другим выкладывать на пол камни, вынутые мною ранее из стены. Тут же оставил голову той собаки, что гавкала не по делу. Ну, а теперь пора уже и извлечь этого пьяницу. Надеюсь, что он уже задохнулся там за это время.
Оказалось, что ещё нет. Дёргается и кряхтит, держась руками за горло. Ну, что же… Буду иметь в виду, что держать там людей надо подольше, чтобы они как следует успели умереть. Я добил этого пьянчугу, перерезав ему горло кинжалом, изъятым ещё у прошлого барона. И только потом пошёл искать всех остальных людей барона. Интересно, сколько человек не спит в этом доме? Придётся обойти все комнаты. А их тут много….
Помнится кто-то их спелеологов рассказывал мне правило левой руки при исследовании замкнутых пространств в темноте. Если всё время держаться левой рукой за стену, то заблудится в лабиринте сложно. Но тут в доме барона не так уж и темно, если разобраться. То ли снаружи уже небо слегка посветлело, то ли моё зрение справляется с этим мраком. Но я всё равно решил придерживаться правила, и стал одну за другой проверять комнаты второго этажа. Я осторожно приоткрывал двери и проникал в комнаты. Если двери были заперты, то я удалял замки, и всё равно проникал в комнату. Я периодически находил спящих людей и убирал их в хранилище. Чтобы не таскать их всех за собой, то я их снова вынимал, но спустя нужное время. В общем, получалось примерно так: Найденного в первой комнате я оставлял уже мёртвым в третьем помещении. Ну и так далее…
Примерно минут через пятнадцать, я зачистил второй этаж. Попробовал подняться выше, но там было что-то типа чердака, где я никого не обнаружил. Зато сбросил там последние трупы, и уже налегке стал спускаться на нижний уровень.
На первом этаже никого я не обнаружил. Да и был он скорее… технический. Кухня там, зал какой-то… Я где-то слышал, что у немцев первым называется второй этаж, а первый у них числится типа цокольным. Ладно. Сейчас это не важно…
Где Маша? Вот в чём вопрос…
И ещё… Я уже уконропупил тут примерно с дюжину человек, но Вольфганга пока что не встретил. Интересно… Где тут у них подвал? Ну не может такого быть, чтобы у барона и не было никакого подвала.
Вход в подвал я обнаружил по звуку. Это был забористый храп какого-то слуги. Между кухней и залом был небольшой закуток. Вот там и дрых, полусидя, прислонившись спиной к стене бдительный охранник. Перешагнув через него. Я осторожно приоткрыл неприметную дверь, которая вывела меня на лестницу с крутыми ступеньками, ведущую куда-то вниз. Когда дверь слегка заскрипела, то я сразу же напрягся, будучи готовым тут же расправится со стражем дверей. Но похоже, что его и из пушки сейчас не разбудишь… Дверь за собой я аккуратно прикрыл и стал спускаться вниз, в полумрак подвального помещения. Тут и правда было светлее, чем наверху. Несколько ламп, похожих на наши керосинки, давали света не так уж и много, но хватало, чтобы не напрягать глаза, вглядываясь в темноту. Впрочем, и планировка подвального этажа была не слишком замысловатой. Коридор и несколько дверей в один ряд. Открыта была только одна дверь, туда я и направился…
Картина, увиденная мною, отпечаталась в памяти раз и навсегда… Мощный крюк в потолке. Маша подвешена к нему за руки. Одежда на девочке была частично порвана и вся мокрая. На теле моей подруги видны свежие раны, следы ожогов, синяки на лице…
Кроме моей подруги в комнате ещё двое. Вольф с плетью в руке. А ещё парнишка, моих примерно лет, стоит возле небольшой жаровни и ворошит красные угли какой-то железякой…
Маша была в сознании. Левый глаз у неё почти заплыл от набухшего кровоподтёка, но в правом, при виде меня, сверкнула искорка надежды… Разбитые в кровь губы довольно-таки громко прошептали:
— Максим…
Оба немца обернулись в мою сторону. Но мальчонку я тут же отправил в хранилище с жаровней вместе. А к горлу молодого барона я приставил меч. Вытащил первый же попавший мне под руку.
— На колени, козёл! Руки за голову! Лицом к стене! — скомандовал я ему.