"Я все равно здесь, я тебя вижу, и ты это знаешь".
Тихий, но отчетливый голос прозвучал в моей голове. Спокойный и уверенный, твердый и успокаивающий.
Конечно, я понял. Понял, что той девушки уже точно нет в живых, что это... существо в обличье человека явно не шутит, не прикалывается, пользуясь своей безжизненной бледностью. Нечеловеческое существо с нечеловеческой внешностью.
И тут в дверь постучали. Как раз в таких случаях сердце уходит в пятки. Я думал, что упаду в обморок, надеялся, что упаду, но разум и тело, к сожалению, устояли. Я снова услышал голос, на этот раз не в голове, а за дверью. Он мягко приказал открыть ему, и я подчинился. Мне было страшно. Конечно! Все тело покрылось холодным потом. Но неведомая сила будто схватила, сжала этот страх, не давая мне сойти с ума, и эта же сила заставила меня открыть дверь. Я не хотел этого и желал, сопротивлялся и повиновался, сходил с ума и трезво мыслил. Увидев себя в зеркало, подумал, что такой же бледный, как и он. Чужой голос в голове моментально ответил: "еще нет, но скоро".
Гость оглядел комнату, рассмотрел рисунки на двери, плавно провел по ним кончиками пальцев и остановил руку на одном, снял и повертел в руках.
-- Мне нравится. Это будет твой подарок для меня. -- он повернулся и показал мне рисунок.
Это был портрет. Твой портрет.
Голова гудела, когда я смотрел в его светящиеся глаза. Они жили, пульсировали, горели. Глаза -- зеркало души, а у этого существа было много душ. Чужих душ. Чужих жизней.
Он вежливо попросил набросать и его портрет, и я рисовал. Несколько часов, несколько раз переделывал, а он вырывал листы: ему не нравилось. Тогда он учтиво просил попробовать еще раз. Рука затекла, голова кружилась. Ночь уже давно вступила в свои полные права, когда я закончил. И тогда он приказал писать. Описать мою историю. Написать письмо тебе.
И вот, я почти закончил. Он сказал, что заберет твой портрет, а свой -- оставит тебе. Это будет ваше знакомство.
Здесь очень холодно. И абсолютно тихо. Я сделал все, что он сказал."
Артем, весь потный, бледный, с открытым ртом сидел и боялся пошевелиться. Он плавно повернул голову и посмотрел на дверь. Вот чего не хватало в комнате. Вот что изменилось, его подсознание заметило пропажу сразу, но его сознание -- только сейчас. Вместо своего портрета он получил другой, с яркими холодными глазами.
Ему стоило огромных усилий убедить себя, что это всего лишь плод воображения покойника, что его сосед сошел с ума и, вполне возможно, сам же и покончил с собой. От этих мыслей комната стала еще более жуткой. В воздухе помимо недавней смерти витало еще и безумие.
-- Бред. -- попытался сам себя убедить парень, но услышал в собственном голосе нотки страха.
Он глубоко вдохнул, резко встал и решительно подошел к балкону, схватил ручку и... остался стоять. Решительность ушла так же быстро, как и появилась -- его рука, крепко сжавшая ледяной металл, вспотела, а ноги словно прилипли к старому узорчатому линолеуму. За тонким стеклом январское солнце освещало теплые живые крепости-дома, подсвечивало голые кроны деревьев, покрытые инеем. Он представил, что под балконом его уже ждет таинственный бледнолицый человек.
-- Никого там нет. -- тихо, но уверенно сказал Артем, и в этот раз ему удалось себя успокоить. Парень потянул скрипучую дверь и шагнул на балкон.
Никого. Свежий воздух и ласковое, хотя и слабое солнце сделали свое дело, и Артем успокоился окончательно. Закрыл глаза и просто стоял пару минут, потом вернулся в комнату, быстро собрал вещи и с превеликим удовольствием покинул и ее, и этот блок в целом.
Поднявшись на несколько этажей выше, он вошел в комнату 97. На миг, открывая дверь, он представил, как за ней увидит человека с белым лицом. Слава богу, не увидел. И слава богу, здесь чувствовалась жизнь: гудит старый холодильник, играет попсовая музыка и пахнет дешевым растворимым кофе.
Дверь балкона открылась, повеяло сигаретным дымом, и показался новый сосед Артема. Он не спеша вошел в комнату.
-- Какие люди! Здорова, Темыч. -- обрадовался хозяин, увидев Артема, а следом спросил, уже серьезно.-- Как ты?
Артем открыл было рот, чтобы рассказать о бредовом письме, но тут же передумал. Вместо этого он пожал плечами:
-- Нормально.
Дима понимающе кивнул, потом повернулся и подошел к подоконнику. Артем в это время снял куртку и искал свободный крючок в крохотном стенном шкафу.
-- Знаешь, у меня кое-что есть для тебя.
-- Да? И что же это? Надеюсь, виски? -- пошутил Артем, и тут же осознал, что действительно не отказался бы выпить.
-- И это тоже! -- весело ответил друг, протягивая сложенный пополам лист бумаги. -- Но тут кое-что полюбопытнее.
Артем посмотрел на лист, потом поднял глаза на друга, и, стараясь не выдать подступающий к горлу страх, спросил:
-- Что это?
Одногруппник, не услышав страх в голосе, но увидев в глазах друга, смутился, удивился и даже немного напугался сам. Пока он соображал, что ответить, Артем взял лист и быстро развернул.
-- Э-э, я нашел... -- наконец начал отвечать Дима, но друг его уже не слышал. -- ...На балконе...
Все вокруг стихло для Артема, стало холодно, а из памяти выскочили странные образы бледного человека с неестественными горящими зеленым огнем глазами. Он держал в руках свой исчезнувший портрет.