— Предлагаю дать Рону общий наркоз, — тихо сказала Чо, выдергивая Гермиону из размышлений.
Та согласно кивнула. Она отчетливо представляла, какое зрелище их ожидает. Рону все это видеть было незачем.
— Сейчас ты уснешь, — она успокаивающе погладила его по щеке, — а когда проснешься, все будет как прежде.
Когда анестезия подействовала, а Рон отключился, Хелен сделала глубокий вдох и запустила регенератор.
Множество механических рук в тот же миг пришли в движение; по трубкам, тянущимся из колб с биоматериалом, медленно поползли различного цвета жидкости; заработали лазеры, перемещаясь на огромной скорости — и с тихим жужжанием «Колыбель» прямо на глазах начала формировать недостающие участки голеней, затем лодыжки, стопы, пальцы. Кости и суставы, мышцы и сухожилия, вены и артерии, кожа и даже рыжие волоски на ней — все они воссоздавались одновременно, миллиметр за миллиметром. Компьютер словно вырисовывал их в трехмерной плоскости слой за слоем, только красками служили органические клетки и ткани.
Это и завораживало, и до жути пугало.
Гермиона даже с высоты своего колдомедицинского образования и всех полученных за жизнь знаний не могла в полной мере осознать, как же это все-таки возможно. Нет, она, конечно, понимала принцип работы «Колыбели», но в голове не укладывалось, как Хелен удалось создать такое невероятное устройство.
Гарри наблюдал за работой капсулы с выражением благоговейного шока на лице. Он затаил дыхание и, казалось, не дышал все то время, пока «Колыбель» делала свое дело.
Наконец что-то пискнуло, тело Рона просканировал красный луч, и компьютер бодрым женским голосом сообщил, что регенерация успешно завершена.
— Спасибо, Пятница, — ответила Хелен. Поймав удивленный взгляд Гермионы, она добавила: — Это искусственный интеллект, подарок Тони. Думаю, так он извинялся за Альтрона.
— Неужели это все? — подал голос Гарри. — Так просто?
Хелен и Гермиона переглянулись и синхронно усмехнулись. Уж как угодно, но «простым» подобный процесс определенно нельзя было назвать.
— А «Колыбель» может восстановить любую часть тела? — продолжал расспрашивать Гарри.
Чо утвердительно кивнула.
— И даже мозг?
— Да. В теории. Не довелось еще проверить на практике.
Некоторое время Гарри молчал, сверля капсулу задумчивым взглядом.
— А может она воссоздать… человека?
Гермиона ошарашенно уставилась на друга.
— Ты имеешь в виду клонирование? — тем временем заинтересовано уточнила Чо.
Гарри кивнул и отчего-то затаил дыхание.
— Для этого не нужен регенератор — лишь донорская ДНК и суррогатная мать. Или инкубатор.
Но Гарри не об этом спрашивал — стоило Гермионе понять, к чему он клонил, как земля ушла из-под ног. Она уперлась рукой в стену, жадно хватая ртом воздух. Тело сделалось ватным, перед глазами заплясали круги, а в ушах звенело так, что она ничего не слышала. Но пока организм переживал шок, шестеренки в голове лихорадочно крутились, молниеносно выстраивая цепочку за цепочкой и формируя из обрывчатых поначалу мыслей вполне жизнеспособный план.
Гермиона очнулась, когда Гарри окатил ее легким Агуаменти. Ее било крупной дрожью, но вовсе не промокшие волосы и одежда были тому причиной. Она подняла взгляд и увидела в его глазах отголоски собственного осознания.
— Что происходит? — не выдержала Чо.
Гарри ободряюще кивнул Гермионе и помог встать на ноги.
— Хелен… — она вдруг запнулась, словно опасаясь озвучивать свой вопрос, от ответа на который зависело буквально все. — «Колыбель» может создать тело взрослого человека из его ДНК?
Чо задумалась.
— Еще вчера я бы ответила отрицательно. Но сегодня, зная, на что способно твое заклинание, могу сказать, что это возможно.
Гермиона внезапно всхлипнула и зажала рот ладонью.
— Однако человек — это не просто оболочка, — возразила Хелен. — Личность невозможно воссоздать, не говоря уже о душе, если она действительно существует. Взрослый клонированный организм ничем не будет отличаться от новорожденного, но никогда не сможет сравниться с ним в гибкости личностного и социального развития. Подобные эксперименты противоречат этическим нормам.
Гермиона согласно кивнула. Все это было понятно и так. Но Хелен не знала, что именно пустая оболочка и нужна была Гермионе. Ведь личность с душой у нее уже имелись.
— Мистер Уизли приходит в сознание, — раздался голос Пятницы, заставив всех троих вздрогнуть от неожиданности.
Гермиона ощутила резкий укол вины и бросила виноватый взгляд на Гарри. Ничего важнее Рона в данный момент не было. Они не имели права отвлекаться, но все случилось так неожиданно, что ее до сих пор трясло.
Рон открыл глаза, несколько раз моргнул, словно вспоминая, где находится, затем осторожно пошевелил пальцами ног и лишь после этого осмелился приподнять голову и взглянуть вниз.
Потом он заплакал. Тихо и очень трогательно.
Гермиона, Гарри и даже Хелен тоже сморгнули слезы.
Гарри помог Рону пересесть в инвалидное кресло — ноги не стоило нагружать еще несколько дней, — и они все вместе долго благодарили Чо за чудесное исцеление.
— Это тоже магия, — сказал Рон на прощание. — Вы для меня всегда будете величайшей из волшебниц, Хелен.
Домой они вернулись вечером того же дня.
Гермиона знала, что это не последняя их с Чо встреча. Она пока не имела ни малейшего представления о том, как переместить слепок души из портрета в другой объект, даже не знала, возможно ли такое в принципе, но была преисполнена стремления выяснить это любой ценой.
========== Глава 11 ==========
— Сириус… Что если… Нет, не так. Как ты смотришь на то, чтобы… Мерлин!
Гермиона закрыла лицо ладонями, сделала несколько глубоких вдохов и снова посмотрела на себя в зеркало.
Вот уже полчаса она пыталась собраться с мыслями и найти правильные слова. С одной стороны, она ни в чем пока что не была уверена и боялась давать Сириусу ложную надежду. С другой — понимала, что не сможет вечно скрывать подобную новость.
С момента возвращения из Сеула прошло три дня. Почти все это время она проводила либо в министерской библиотеке, куда Гарри с боем выбил ей доступ, либо в Норе.
Рону все еще требовался уход и помощь: он буквально заново учился ходить, шаг за шагом привыкая к своему новому телу. Его все еще мучили постоянные боли в мышцах и повышенная чувствительность пальцев ног, но разве это имело хоть какое-то значение сейчас, когда эти самые ноги у него появились? Рядом была семья, которая дружно плакала от счастья, увидев Рона после возвращения. Рядом были они с Гарри, его лучшие друзья. И жизнь Рона снова наполнялась красками, улыбками, верой в светлое и прекрасное будущее.
Гермиону каждый раз захлестывали теплота и нежность, когда она видела его таким.
Изредка она позволяла себе представить, что почувствует, когда увидит вот так Сириуса — по-настоящему живого, счастливого, реального. От одной лишь мысли об этом моменте ее пробирала дрожь. Было волнительно и очень страшно, и хотелось этого так сильно, что приходилось брать себя в руки и успокаивать выпрыгивающее из груди сердце.
Она знала, что никогда уже не станет прежней. Никогда не сможет посмотреть на портрет Сириуса, не представляя при этом его настоящего, живого, существующего в этом мире, а не там, за холстом. Понимала, что если задуманное осуществить не получится — это будет настолько сильным ударом, что она никогда не сможет оправиться от него полностью. До этого не было ни единого шанса воплотить мечты в реальность, она знала это и принимала как данность. Но когда шанс появился — потерять его было сродни катастрофе.
— Миона, поговори со мной! — громкий оклик Блэка заставил ее вздрогнуть. — Ты избегаешь меня с самого момента возвращения, даже в глаза не смотришь. А теперь закрываешься в ванной, разговариваешь с собственным отражением и периодически произносишь мое имя!