Может крестьянка и ненавидела Виктора, но утку выносила регулярно, как и обтирала болезного, кормила и поила. В смысле еда у него тоже питье, потому как кроме бульонов ему ничего нельзя. Вот и сейчас присела рядом, и вооружившись кружкой, помогла напиться.
– Ну и где тут наш герой, – послышался знакомый голос.
Превозмогая боль, Виктор повернул голову ко входу в палатку. Так и есть, Григорьев собственной персоной. Причем не один, а в сопровождении адъютанта, с пухлой полевой сумкой через плечо.
– Что-то ты мне не нравишься, – покачав головой, хмыкнул полковник, и кивнул унтеру.
Тот обошел начальство, и приблизившись извлек из сумки «Аптечку». Ох как же оказывается Виктору было хреново, если сразу стало так хорошо! Только что, он пускал сопли, и дышал через раз, а тут вдруг такое наслаждение, на смену которому пришло ничуть не меньшее. Потому что ничего не болело.
– Остальных то же, – поведя рукой по складным койкам, на которых лежали бойцы Виктора, приказал Григорьев. – Витя, пойдем пройдемся, – кивнул он на выход.
– Разрешите, я хотя бы оденусь, – попросил Нестеров, будучи абсолютно голым.
– А. Ну да. Давай живее. Времени у меня нет.
– Есть.
Одежда нашлась довольно быстро. Все та же крестьянка, вышла из палатки, и через минуту вернулась с его вещами. Все выстирано, заштопано и выглажено. К слову, прорехи в форме имелись не только от осколков. Когда ползаешь на брюхе под обстрелом, и прячешься от вражеского огня, последнее о чем думаешь, так это о сохранности обмундирования.
Григорьев поджидал его у своего автомобиля, стоявшего в сторонке от палаток. Как только он подошел, отправил водителя прогуляться, что сразу же насторожило Нестерова.
– Ты прости, Витя, что я так задержался. Мне сообщили, что ты ранен и в госпитале Красного Креста. Думал все под контролем. А там иные заботы навалились.
– Не в чем вам виниться, Александр Трифонович. Не дело, вам лично думать о каждом взводном.
– О своих нужно помнить всегда. Но и ты хорош. Додумался последний заряд не для себя приберечь, а использовать на солдата.
– Он ушел бы с концами. А у меня еще два возрождения есть.
– Ты жизнями так легко не разбрасывайся. Это у тебя юношеский максимализм еще не выветрился. С годами поймешь, какую чушь только что говорил.
– Может вы и правы. Только он с тяжелой контузией был. Ему в госпиталь, в тишину и покой, я же его опять на передовую. А тут вижу загибается. Не от пули или осколка, а от той самой контузии. Хотя еще недавно со слезами и матюгами садил по самураям из пулемета. И эта смерть была бы на моей совести.
– Ишь, совестливый какой. Ты смотри, Витя, если и дальше все будешь пропускать через сердце, то надолго тебя не хватит.
– Да понимаю я это. И не все так близко принимаю. Вон, крестьянка, – кивнул он в сторону своей сиделки. – Я ее мужа излечить отказался, а она за мной ухаживала. Только тут я спокоен, потому что мне нужен был каждый боец. Но с Ханем, оно как-то не срасталось.
– Ладно. Разберешься еще со своими тараканами.
– Я так понимаю, что вы про меня вспомнили потому что нужда возникла? – решил сменить тему Нестеров.
– Как там у Блока – И вечный бой, покой нам только снится… Правильно понимаешь, Витя, – прикуривая папиросу, подтвердил полковник. – Ты в курсе, что армией наступающей на Нанкин командует принц Ясухико?
– Его назначили еще в ноябре, – кивнув, ответил Виктор. – И судя по тому, что мне рассказали перед смертью палачи, именно он является инициатором бойни в концлагере с целью получения опыта.
– Все правильно. До того самураи измывались над пленными резиноплюями, а как попала в их руки прорва пленных, так принца и осенило. Едва ли не первый его приказ по вступлении в должность командующего. Так вот, ты должен захватить его и доставить сюда. И учти, он ни в коем случае не должен погибнуть. Не смотри на меня так. Он упырь, это факт. Но очень важный упырь. Смерть Ясухико в бою или из-за угла, превратит его в героя и знамя. А вот живой, он превратится в весомый аргумент в предстоящих переговорах. Не понимаешь?
– Признаться не совсем, – покачал головой Виктор.
– Ясухико не просто принц. Он родоначальник одной из императорской ветвей. В очереди на престолонаследие она в самом конце. Здесь принц оказался, так как попал в немилость императору Хирохито. Но это не имеет значения. Главное, что согласно международного права он отдавал преступные приказы, чему имеются неопровержимые доказательства. И кое-что, как я надеюсь, ты доставишь еще и из его штаба.