***
С отъездом Стаса мало, что изменилось в их виртуальных отношениях. Все так же каждое утро Лёли начиналось с нежного сообщения от ее любовника, а каждый вечер она желала ему спокойной ночи. Дни напролет они обменивались новостями, пока в одни прекрасный день Лёля поняла, что Стас и вовсе пропал, молчал весь день, и только к вечеру от него пришло сообщение:
- Лёля, представляешь – у меня сегодня сын родился!
Именно в этот момент она поняла, что вот теперь точно потеряла его навсегда.
Что касается отношений с мужем, они действительно изменились, Ваня стал нежнее к Лёле, почувствовав, что его жена обладает тонкой душевной организацией, он стал внимательнее относиться к их совместному досугу, к ней самой. Частенько возвращался из очередной командировки с букетом цветов или каким-либо подарком, Лёля чаще стала улыбаться и даже искренне ждала мужа. Да - простой работяга, без особых творческих тараканов в голове, зато родной и понятный.
Но Лёля чувствовала, что с рождением сына у Стаса, она действительно стала его терять: он перестал писать по утрам, потом и вовсе все чаще случались дни, когда он и вовсе не писал. И все это было предсказуемо и понятно Лёле: у него семья, малыш, которому нужно было внимание, творческие проекты, в которые он скорее всего ушел с головой.
Она обижалась и даже ревновала его к реальной жизни, как любая влюбленная девушка, она не могла его забыть и хранила в сердце нежные чувства к нему.
14.
Стас.
- Кто бы мог подумать, что этот виртуальный роман меня так затянет? – Стас вел машину по направлению к своей мастерской и думал о Лёле, - Уже полгода прошло, как я обнял и поцеловал ее в реальности, а забыть все никак не могу. Она снится мне, в те редкие минуты, когда успеваю ей написать, чувствую, как ей и мне жизненно необходимо обмениваться хотя бы парой слов. Реальная жизнь набирает обороты, работа, дом, дети – но все это как будто на автомате, все это давно перестало вдохновлять и будоражить сознание.
Так хочется хотя бы раз в неделю окунуться в общение с Лёлей. Тот этюд, который написал пока она спала – так и не смог с ним расстаться, привез и повесил на стене прямо в своей мастерской. Я и так запомнил бы этот прекрасный момент, и даже мог бы написать по памяти, но он написан в реальности с такой красивой спящей Лёли. Любуюсь ею постоянно, она моя тайна, она мой мир, она моя вторая жизнь. И я совсем не хочу закрывать эту дверь в свою виртуальность. С ума схожу, понимая, что она принадлежит другому, что она все-таки жена другого мужчины, что она будет ему принадлежать, что у них возможно будут дети. И как с этим жить?
Со своей женой я на автомате, боюсь ее когда-нибудь назвать Лёлей в минуты, когда мозг занят моей рыженькой лисичкой. Как с этим быть? Самое интересное, что даже нет желания заводить реальную любовницу – не хочу, никто не сможет выбить из головы ее образ, такой нежный и страстный одновременно. То, что происходило со мной, когда мы были близки – никогда ничего подобного не испытывал ни с одной женщиной. Кто бы мог подумать, что простое «Привет» в виртуальности может так круто перевернуть мою жизнь, «эффект бабочки» прямо-таки – не иначе.
Стас припарковал машину у входа в здание, где на последнем этаже находились художественные мастерские, в том числе и его. Погруженный в свои мысли о Лёле, он поднялся на последний этаж, вставил ключ в замочную скважину, но дверь оказалась открытой… Он резко открыл ее, и увидел свою жену, которая стояла лицом к окну:
- Привет, а ты что тут делаешь? Ты же никогда сюда не приходила… - он понимал, что появление супруги, которая никогда не интересовалась тем, чем он занимался, его творческими поисками, его картинами, сосем не спроста. Должно было что-то случиться из ряда вон выходящее, чтобы она приехала в мастерскую среди дня, оставив детей с мамой и взяв запасные ключи.
- Привет? И все? Ты мне ничего не хочешь сказать? – Саша повернулась к мужу.
Внешность супруги Стаса была полной противоположностью Лёле: у нее были короткие темные волосы, маленькая и невыразительная по формам фигура, рождение двух детей совсем не внесло свои коррективы. Она любила носить простые джинсы и растянутые футболки, вся ее фигурка, особенно со спины, напоминала мальчика-подростка.
- Саш, я не понимаю… - Стас понимал, что объяснения не избежать, ведь посреди мастерской на стене красовался портрет обнаженной Лёли.