Закурив сигарету и сделав глубокую затяжку Эд снял последнюю часть одежды. Ласкаемый теплым ветром он присел на корточки, ощущая босыми ногами траву и только тогда его взгляд остановился на воде, ее гипнотической ряби. Не зря вода считается одним из лучших проводников электрического тока, а мозг человека, как известно, способен как принимать, так и передавать…
Окружающее пространство тотчас наполнилось зеленым густым туманом, чей вязкий абсентовый цвет был насыщеннее всего остального.
Основным свойством всех без исключения вызванных теми или иными психоделическими препаратами химического и растительного происхождения является спонтанность и непредсказуемость, чьей эмпирической ценности и индивидуальной философской значимости не понять не знающим жизни обывателям, ведь только посредством психоделического путешествия можно пережить себя героем Египетской или Тибетской Книги Мертвых, пережить себя свидетелем смерти Франца Фердинанда или Джона Кеннеди, непосредственным участником Пунической Войны, древнегреческих Элевсинских Мистерий. Только психоделический опыт позволяет не выходя из собственной ванной на необъяснимом ментальном плане оказаться в городе детства, доме детства, пообщаться с давно умершими друзьями или родственниками; становится возможным раз за разом пережить радость первой любви, первого свидания, первого поцелуя, первых переживаний эротического интереса как представителям своего пола так и противоположного, первый сексуальный опыт; становятся более яркими и содержательными ощущения искренней детской радости, чувства защищенности, веры во всесильность родителей и непоколебимый авторитет фигуры отца. Как при абсолютном авторитете матери девушкам необходимо видеть в своем сексуальном партнере или партнерше как минимум старшую сестру или мать – максимум, так и парни ищут независимо от пола и идентичности в каждом новом сексуальном партнере прежде всего видят лучшего друга, старшего брата, любящего отца.
Калейдоскоп ярких быстро сменяющихся красок рассеялся, открывая Эдварду как раз порядком забытый город детства. Направление трещин на асфальте указывало на гонимую ветром осеннюю листву, обнажившие свои ветки деревья.
– Ты сегодня хоть что-нибудь ела?! – возмутилась сидящая на лавочке пенсионного возраста соседка, одетая в сарафан с подсолнухами и после чего резко встала.
– Аделина Леонидовна! – воскликнул Эд, подбегая к соседке и обнимая ее. – Не волнуйтесь Вы, я в школе позавтракал.
– А по тебе и не скажешь. Как будто раз в неделю ешь – идешь и ветром сдувает. Пойдем, я испекла совершенно изумительную шарлотку.
– Ну хорошо, – широко и добродушно улыбнулся он, догоняя Аделину Леонидовну по лестнице на пятый этаж.
Когда она, прозвенев связкой ключей, пригласила Олега внутрь первое что предстало его глазам – это огромное зеркало, отражающее буквально все: Олег и не помнил себя в четырнадцатилетнем возрасте настолько подробно, свои выцветшие шорты и на размер больше относительную новую майку.
– Чая?
– Да, зеленый и с сахаром.
– Вот, твоя любимая яблочная шарлотка с корицей, – поставила чашку с чаем и тарелку соседка. – А ее у меня скоро будет готово печенье!
– Спасибо. Я и правда ужасно проголодался.
– На тебя вот посмотришь и не поймешь: это проблемы с галлюциногенами, эмпатогенами или Твоей?
– Любимая – мой личный эмпатоген и диссоциативный анестетик вместе взятые, – рассмеялся в ответ, сделав глоток чая, он.
– А что там с Твоей?
– Мы не разговаривали полтора дня. Целых полтора дня, понимаете?! – Эд даже несвойственно повысил голос. – Моя работа, личная жизнь превратилась в бездушную пустую рутину. Галлюциногены и психостимуляторы – единственный путь к просветлению всех Россиян. Мы сидим, мастурбируем и ритуально писаем друг на друга, переживая себя глубоководными рыбами, не выходя из собственной ванной, гостями в Эсалене и в Тэвистокском институте, непосредственными участниками Элевсинских мистерий и ритуалов совокупления религии Вуду, невинными девами и Вавилонскими блудницами…
– Погоди, не тараторь. Что не так-то?
– Я не могу жить без Нее. – Эд опустил голову. – Мне кажется я все время упускаю нечто важное, что подобно универсальным истинам не задерживаясь просыпается сквозь пальцы.
– Пойдем на улицу, – провожающее посмотрела в сторону открытой входной двери Аделина Леонидовна. – Тебя там кто-кто заждался и мне, кажется, эти милые создания смогут тебе помочь.
– А кто это, – удивленно поднял бровь Эд.
– Скоро увидишь, – загадочным тоном ответила она.
– Я с детства побаиваюсь сюрпризов.
Выйдя на улицу, Олег увидел зависшее в воздухе и неподвижно облако осенних листьев, тотчас принявшее форму огромной бабочки, только он успел на него посмотреть и оно продолжало менять форму, как в замедленной съемке.
– Чтобы разобраться в себе, в любящих тебя и в тех, кого любишь ты, не зависимо, где они находятся, и кто над ними властен: те, кто выше земли - вверху, в базовом мире - здесь или ниже земли – внизу, - нужно отдаться целиком миру идей, не видимым волнам коллективного бессознательного.
И будто кто-то снял видео с паузы, нажав на play: крылья зашевелились очень медленно, переливаясь наподобие ряби воды на реке в летний день, в летний потому, что в холодное время года вода становится не приятно металлической на вид.
– Не бойся, малыш, кто умеет задавать правильные вопросы – тот всегда получает исчерпывающие ответы.
Эд медленно приближался с опаской к этой странной конструкции, что шаг за шагом увеличивало ощущения страха и сопровождалось все увеличивающимся и увеличивающимся ознобом, неприятным холодком по спине, чувством «под ложечкой». Подойдя вплотную к неподвижной фигуре бабочки н опустив глаза обратил внимание на свое отражение в луже, чья глубина резкости постепенно уменьшалась, размывая черты его лица, цвета одежды, всю божественность стройного тела. С опаской прикоснувшись к одному из листьев он резко отшатнулся назад: деформация их визуальной структуры больше напоминала рябь как в сцене из фильма Матрица, первой ее части, что не могло тогда не напугать Эда. Дальше все происходило настолько быстро, что запомнить каждую из быстро сменявших друг друга сцен было попросту невозможно. По мере того как листья покрывали все его тело начиная от ног и быстро двигаясь вверх покрывая кончики его коротких волос, которые он еще с детства любил красить и высветлять предстающие перед его глазами сцены все разительнее отличались друг от друга, быстро сменялись с видений райских садов и лугов с высоты птичьего полета на статичные изображения мусорных островов, чей размер в тихом океане может достигать размера городов, стран и целых континентов; радиоактивные отходы высвобождались из проржавевших бочек; разлитые на многие километры нефтяные пятна. Когда пугающие картины развеялись Олег оказался в доме детства: давящие как тиски ненавистные стены все так же были ободраны, босые ноги чувствовали обжигающий в любое время года кафель, взгляд падал на разбитое окно, точно такое же как у его умершего от передозировки наркотиков первого парня – первого даже в смысле сексуального опыта, а первого кто увидел в Олеге парня, дал свою одежду и одежда была на три размера больше, но лучше девичьих платьев, которые покупали родители. Мужская одежда, - позже это была черная кожа и латекс, - вызывали сильное сексуальное возбуждение: Эд мастурбировал почти что стоя.